– Я благодарна вам за помощь, но мне пора возвращаться в Ло…
– Вас считают мёртвой в вашей Логантсии! – почти кричал волк. – Вы мертвы для всего Материка!
Эта дерзость и новость потрясли её. Воцарилась тишина, изредка нарушаемая потрескиванием костра. Ульрик незаметно вышел из пещеры, оставив госопжу и мессира вдвоём. Девушка резко встала и начала, словно зверь в клетке, метаться из угла в угол. Арон коротко кивнул пришедшему Ульрику и тот, ответив ему, снова выбежал из пещеры, а вскоре вернулся с мешком через плечо. Гном осторожно поставил его перед воином, сидящем в центре дома около костра.
– Что делать? – бормотала девушка, теребя подбородок и наморщив лоб.
– Возвращаться в Логантсию в сопровождении лучшего воина всего Арто, госпожа.
– Это ещё с кем? – язвила Мирабелла.
– С тем, госпожа, кто очистил вашу броню, и с тем, кто вас спас, госпожа, – смущенно-тихо проговорил Ульрик Каменный Цветок и перетащил мешок к ногам наследницы престола.
Она присела, потрепала хозяина пещеры по голове, улыбнулась ему, открыла и вытащила доспех. Императрица начала его надевать нагрудник, но это у неё не получалось. Волк хмыкнул, уставший смотреть на её мучения, и без лишних слов встал, подошёл к ней и начал помогать застегивать многочисленные ремешки.
– Спасибо, – коротко ответила девушка, убирая волосы. – А где меч?
Ульрик принес из дальнего угла только рукаять с гербом, почерневшим от грязи и копоти. Клинка не было. Взяв в руки остаток от сверкающего меча, девушка погладила рукоятку и передала воину, закончившему в тот момент застегивать последний ремешок на левом бедре.
– Отныне и навсегда ты – защитник Великой Равнины. Клянешься ли ты служить моему народу верой и правдой, поднять клинок в мою защиту, заслонить своим телом меня от стрелы и кричать громче всех во славу мою и моих предков?
– Я столько раз нарушал эту клятву… Вам не нужен такой защитник пока я… Я просто наёмник, – волк отдал рукоять девушке и отвернулся.
– Если дело в деньгах, то…
– Мне не нужны деньги. Мне нужна правда о том, кто я и откуда.
– Я смогу в этом помочь, – уверенно произнесла она и вновь вложила в его ладонь, покрытую шерстью, остаток меча. Волк подозрительно сощурился, но потом ответил со вздохом:
– Тогда… пока не закончится война и не перестанет биться мое сердце я буду идти под вашими знаменами, госпожа – и волк встал на одно колено и поклонился, сжимая правую руку с чёрными когтями в кулак и держа её там, где находится сердце, а левую убрал за спину, сжимая рукоять меча Мирабеллы.
Гном вновь выходил из пещеры, но спустя пару секунд после принесённой клятвы со скоростью стрелы влетел в помещение. Коротышка тяжело дышал и держал руку на сердце, его колени дрожали, а зубы отбивали марш. Запинаясь, Ульрик произнёс:
– Пр-р-ростите г-г-госпожа… При-при-прилетели драконы и тре..требуют в…в…вас…
Арон заметил, как на лице Императрицы быстро сменяли друг друга разные эмоции, но затем пришли уверенность и решимость. Девушка сжала дрожащие руки в кулаки и вышла из пещеры, даже не подозревая, что больше не вернётся в эту маленькую пещеру-нору, в этот небольшой городок Хакош, да и вообще в Драконьи горы. Гном и волк, переглянувшись, пошли за ней.
Дневной свет ударил прямо по глазам, ослепив на несколько мгновений. Лёгкие дуновения ветра освежили вышедших из «норы». Вокруг было тихо. Каменная долина молчала, только слышались далёкие крики драконов и короткие звуки горнов. Мирабелла через несколько мгновений увидела впереди несколько необычных небольших силуэтов, но, приближаясь к ним, она поняла, что это были существа, сравнимые с залами во дворце. Её вновь охватило чувство ностальгии. Как давно она последний раз гуляла по коридорам? Как давно она последний раз глядела из окна кабинета Левеллина, обычно завешенного темной тканью, на Логантсию? И вообще, как давно она уже не была в Логантсии?
