Зацепка за судьбу - страница 4

Он думал об Антоне. Раз обещал, значит должен – без вариантов. Но зачем он попросил об этом? Лучше бы попросил денег, что ли. Похоже, Антон – неплохой психолог. Ну, напрягаться, ой как не хочется.

Гостиница понравилась ей с первого взгляда. Никакой помпезности. Все стильно, чисто и красиво. Она разобрала вещи и вышла на балкон. С балкона открывался вид на море. Очень красиво, даже завораживает. Хочется смотреть и смотреть. Промелькнула какая-то приятная мысль, она не успела ее поймать. Но ход мыслей пошел совсем в другом направлении. «Что бы одеть? Идти на море или по территории погулять? Интересно, что делает этот псих?»

Он сидел на балконе в своем номере и болтал с Антоном.

– …Что ты хочешь конкретно?

– Ну, как она вам, дядя Саш, а?

– Антошка, по-моему, ты переоценил свои способности психолога и мои – жеребца, но я сделаю все, что смогу.

– Не перетрудитесь.

– Не бойся. Твоя Сашенька еще и меня в бараний рог скрутит. «Ранимая, ранимая!» Да она просто феминистка!

Даже Антону, который был самым заинтересованным лицом во всей авантюре, он не смог признаться, что она уже поймала его на крючок. «Где эта шоковая? Пойду, пройдусь. Будет досадно, если мы разминемся».

Они встретились в кафе на пляже. Она была очаровательна, улыбалась и даже пыталась поддерживать разговор. Тут он совсем растерялся. Он был готов к бою, а она шла навстречу. Это было нелогично. Стараясь заинтересовать ее, он начал рассказывать о неисследованных возможностях человеческого сознания и увлекшись, перешел грань дозволенного, зацепившись за собственную зацепку. Он допустил ошибку, увидев в ней своего пациента.

– Вот вы, Саша, почему вы до сих пор не замужем? Потому, что в вас сидит заноза – зацепка за агрессию против мужчин…

Он даже не успел договорить, она вскочила из-за стола и, с размаху швырнув в него салфеткой, почти бегом бросилась к гостинице. « Идиот!!!!!!!!! Сам агрессор!! Психолог от слова псих! Всё….»»

«Это зацепка за самолюбие» – растеряно проговорил он ей вслед.

«Последняя идиотка! Хотела вести себя как настоящая женщина, да? Получила, дура несчастная! Достаточно! Хватит! Придумала сама себе роман на старости лет. Он эксперименты ставит, а я как… В эти игры я больше не играю».

На ужин она не пошла из принципа. А есть хотелось. Пришлось снова отправляться в пляжное кафе. Она заказала какую-то незнакомую рыбу на гриле. Пока ждала, позвонила Антошке. «Все-таки славный человечек вырос. Кто бы мог подумать, что из детдомовского лохматого пацана получится настоящий мужик. Звездочка! И Анна Ильинична молодец. Дай бог ей здоровья. Без ее участия не получился бы такой солнечный парень»

– Антошка, привет…. Спасибо тебе. Здесь так хорошо. Море отличное, погода прекрасная

– Сашенька! Привет! Как там с кавалерами?

– Что ты, Тошка, какие кавалеры? Одни мамы с детьми, да парочки молодые.

– Да, ладно. Такую даму найдут женихи даже на необитаемом острове. Что ли я зря старался?… Ты там деньги не экономь, гуляй по полной, как договаривались, да по сторонам чаще смотри. Может принц где-то рядом.

– Ты все-таки решил меня замуж выдать? За араба что ли?

– А почему нет? Салатиков поедим. Не на кого ни рычи, слышишь, даже, если не нравится поначалу. Обещаешь, принцесса? А то я тебя знаю – нос кверху и чесать…

– Ну, ладно, ладно, я обещаю, правда, мы же договорились. Целую. Привет Анне Ильиничне.

На пятом курсе их отправили на педпрактику в детский дом. Они были молодые, шумные и веселые. Они проводили с детишками целые дни, играли с ними, разучивали песни и ставили пьесы. Они уходили только, когда надо было ложиться спать. А утром приходили снова. Вот тогда Антошка выбрал ее, а она – его. Он был, как солнечный зайчик. Всегда улыбался. Слушал внимательно, смотрел широко открытыми глазами, и обхватывал ее за шею, и утыкался веснушчатым носом ей в плечо, когда она уходила, но не плакал. Маленький мужичок. Он называл ее Сашенька и ждал каждый день. Она продолжала ходить к нему лично, когда практика закончилась. Все десять лет его детдомовской жизни. Она знала его историю. Он был круглый сирота. Родители и дед погибли в автокатастрофе. Он выжил. А навещала его все время то ли соседка, то ли дальняя родственница Анна Ильинична, которую он называл бабАней.