Практика проходила легко и непринуждённо. Информации даже во второй день предоставили столько, что я с ужасом думала о том, как это всё впихнуть в итоговый отчёт. Работой загрузили добросовестно, но и обещанные условия предоставили – у нас даже собственный отдельный кабинет был, что не могло не радовать. А ещё нам разрешили пользоваться местной столовой, что располагалась на седьмом этаже; в обеденный перерыв здесь было шумно и достаточно многолюдно, но закреплённые за нами столы всегда были свободными. К тому же, еду нам, как и сотрудникам компании, предоставляли бесплатно – ну разве не здорово?
– Когда-нибудь расскажешь, почему ходишь как туча хмурая? – шепнул мне Мартынов, пока мы набирали еду на подносы.
От неё так умопомрачительно пахло, что у меня слюни тянулись верёвкой.
– Мой папаша объявился, – как ни в чём не бывало ответила.
Кажется, Женька только что поперхнулся воздухом.
– Ничего себе новости! И чего хочет?
Мартынов – единственный человек, который был в курсе моего семейного положения в том смысле, что знал о смерти матери и бабушки и отсутствии отца. Но так как я тему семьи не любила затрагивать, чтобы лишний раз не впадать в уныние, мы с Женькой её затронули всего лишь раз, когда оба поняли, что можем доверять друг другу. Поэтому теперь его удивление было обусловлено ещё и тем, что я вообще такой новостью поделилась.
– Воспылал отцовской любовью, – хмыкнула. – О дочери вспомнил, решил контакты наладить. Я его послала сразу, но он продолжает мой телефон терроризировать.
Женька на мгновение о чём-то задумался.
– Сегодня уже звонил?
– Я его в чёрный список закинула, – передёрнула плечами. – Но сегодня он ещё не пытался. Упорства ему не занимать, теперь понятно, от кого это у меня.
– Дай сюда телефон.
Приказной тон в исполнении Мартынова прозвучал настолько неожиданно, что возражать и в мыслях не было. Я молча протянула ему гаджет и некоторое время наблюдала за тем, как он вытаскивает отца на свет Божий – правда, подписан он у меня был совсем не по-отечески, на что друг только фыркнул.
– Когда снова начнёт названивать, найди меня и дай трубку, я ему сам отвечу.
Мой телефон перекочёвывает обратно в мою руку, а я так и стою с раскрытым ртом: что это с Женькой сегодня?
– Ты пришелец какой-нибудь? – всмотрелась в знакомые зелёные глаза. – Лучше верни Мартынова на место, а то я за себя не отвечаю.
Вышеупомянутый усмехнулся, превращаясь в того балбеса, которого я знала.
Ну, слава Богу, а то мне не по себе было.
– Ты же мой дружбан, а дружбанов своих я в обиду не дам, – пихнул меня кулаком в плечо.
Я подозрительно скосилась в его сторону и потопала к нашему столу.
Надеюсь, дело и впрямь только в этом.
9. ~8~
За нашим столом собралась довольно-таки приличная компания из восьми человек, и среди них я была единственной девочкой. Ну, это образно, потому что парни уже давно не видят во мне девушку – скорее уж дворового мальчишку, с которым когда-то вместе за углом школы отметелили не одного обидчика. Но для меня так было даже проще: никто не пытается меня «склеить» или произвести впечатление. Просто, без выёживаний и открыто.
Беру с тарелки котлету прямо так, руками, но попробовать её на вкус не успеваю, потому что в столовую входит Илья. Не думала, что он обедает с простыми смертными... Мне всегда казалось, что люди его уровня предпочитают есть в каком-нибудь невообразимо дорогом ресторане. Это было приятное удивление – значит, он не настолько сноб, каким я его в своей голове нарисовала. Впрочем, после нашей неожиданной беседы тогда, в кабинете его отца, сразу было понятно, что если он и изменился, то только в лучшую сторону.
