В мерном движении танца она опустилась со ступеней и подошла к Птолемею, восторженно наблюдавшему за ней. Птолемей заключил Таиду в объятия. Обвив руками его шею, она крепко прижалась к нему. Сквозь легкую ткань горячее тело Таиды стало совсем близким.
– Богиня любви благосклонна к терпеливым, мой милый, – шепотом произнесла Таида.
Птолемей нашел губы любимой, и оба замерли. Неожиданно Таида вырвалась и, слегка задыхаясь от охватившего волнения, прошептала:
– Пойдем… Всему свое время и… место.
Гетера лукаво улыбнулась трепетавшему от страсти Птолемею.
Птолемей и Таида возлежали на шелковом ложе – уставшие и счастливые. Среди подушек янтарного цвета, в облаке иссиня-черных волос девушка казалась звездой на золотом предрассветном небе.
Возле ложа стояли ее лира и столик, на котором были блюда с инжиром и виноградом, два кубка и кратер с красным вином.
– Моя радость от встречи с тобой смешивается с глубокой печалью… Ирония судьбы – встретиться, чтобы тут же расстаться, – с горечью произнес Птолемей.
Она с удивлением взглянула на него:
– Расстаться? Но почему?
– Завтра… Нет, уже сегодня я должен вернуться к Александру.
Таида мгновенно оживилась, с готовностью предложила:
– Хочешь, я поеду с тобой, любимый?
Птолемей с грустью смотрел перед собой:
– Об этом я мог только мечтать, но, к сожалению, сейчас это невозможно.
– Но почему? – она испытующе смотрела на возлюбленного.
– Войско уходит в поход… Впереди война.
Оба помолчали, каждый думая о своем. Потом Таида спросила:
– Какова конечная цель Александра? Ты посвящен в нее?
Взяв чашу с вином, Птолемей отпил несколько глотков:
– В планах Александра нет секретов. Он мечтает дойти до пределов мира, туда, где восходит солнце.
– И ты пойдешь с ним до конца? – задумчиво спросила Таида.
Птолемей взглянул на гетеру. Взгляд этот был уже не тот, которым он совсем недавно одаривал возлюбленную. Это был взгляд воина, мужественного и непреклонного.
– Да! Я верю в Александра и разделяю его цели. До него их не ставил перед собой никто!
Гетера пытливо спросила:
– Может быть, потому, что они недостижимы?
Македонец, не раздумывая, убежденно ответил:
– Я же сказал тебе, что верю в него. Он истинный стратег! Такие люди, Таида, рождаются раз в столетие… Если не реже…
Чувствовалось, что разговор об Александре прежде всего интересует Таиду. Она явно провоцировала Птолемея на откровенность.
– Ты так веришь в Александра?
– Да! Я готов отдать за него свою жизнь!
– За него или его цели?
– И за него, и за его цели!
Таида поднялась с ложа, присела на край, глядя на Птолемея, улыбнулась. И было неясно, что таила в себе эта улыбка.
– И я верю в него! Этой силе я готова подчиниться и служить!
Она встала. Птолемей поднялся с ложа вслед за ней, обнял ее. Его разгоряченное тело ощутило мягкую волнующую прохладу ее кожи.
Гетера мягко отстранила от себя возлюбленного. Он с изумлением посмотрел на нее.
– Разве ты принадлежишь не мне? – сдавленно и хрипло спросил он.
Таида опустила голову, затем подняла глаза. Наконец, нашлась, с явным вызовом проговорила:
– Но ведь ты готов отдать ему жизнь. А я – часть твоей жизни.
Птолемей нахмурился, не зная, что ответить. Помолчал, потом сказал:
– Хорошо, доверю тебе тайну моего рождения. Моя мать – знаменитая гетера Арсиноя.
– Мою мать тоже звали Арсиноей… – загадочно улыбнулась Таида.
– Одно время ее приблизил к себе Филипп. Я появился на свет раньше моего брата Александра. Потом Филипп выдал мою мать за Лага, человека знатного происхождения. Теперь ты можешь понять, что нас связывает с Александром.
