— Это ты уже мертвее, чем кажешься, щенок, — прорычал громила, шагнув вперёд. Свет от костра осветил зловещий оскал широкого лица, мощную коренастую фигуру. Блеснуло лезвие крупного топора.
Все, кроме меня и Криса, одновременно встали. У меня волоски на руках поднялись дыбом.
— Если уйдете сейчас, выживете, — мерно произнёс Таор, положив руку на меч.
Я замерла.
Дрей шевельнул кистью руки.
Блеснуло лезвие в пальцах Ариаса.
А потом свет погас.
Точнее, резко погас костер и наступила кромешная режущая глаза темнота, во время которой раздались хриплые крики, удары, лязг стали, сдавленное рычание, звуки борьбы и падения. А ещё были звуки, с которыми сталь входит в тело — их не перепутать ни с чем.
Я дернула в кусты, но в темноте далеко убежать не смогла и уже через несколько шагов запуталась в ветках. Так и сидела там, стараясь занимать как можно меньше места. Сжавшись в комочек, молилась, чтобы на меня никто не упал и не махнул мечом.
А потом огонь вдруг вспыхнул как ни в чем не бывало.
Никаких чужих силуэтов уже не было видно. Когда мои глаза привыкли к свету, я обнаружила у костра Криса, который спокойно поворачивал перепела над пышущими жаром дровами. Ещё увидела чьи-то ноги, которые тут же оттащили в темноту.
Движением кисти, Дрей поманил меня обратно. Я подошла, ощущая как мои ноги резко стали деревянными. К горлу подступила дурнота.
— Много тут лишнего сброда… — задумчиво сказал Дрей, снова подсаживаясь к костру. На лезвии его топора бурела кровь. — Надо же, даже великородных не испугались.
— Люди думают, если их больше, то они смогут победить, — хохотнул Ариас, возвращаясь из темноты.
— Н-да… В худом месте работаешь, миса, — прокомментировал Дрей, срывая траву. — Не пойму, как ты ещё… хм.
Быстро глянув на меня, он не стал продолжать.
— Не знаю, как… — голос я не удержала, дрогнул. Я опустила ресницы, пытаясь совладать с собой. От всего пережитого за сегодня неумолимо накатывала дрожь, и я сцепила руки на коленях, чтобы не демонстрировать как трясутся пальцы.
— Ох, они испугали тебя, милашка? — подчёркнуто заботливо прозвучал голос Ариаса надо мной.
Я подняла глаза и без утайки кивнула.
— Они испугали? Или мы? — усмехнулся Таор.
— Пей. Не бойся, это вода, — Ариас приставил к моим губам кожаный бурдюк. Я хотела придержать его, но руки тряслись, и я опустила их, прижимая к коленям.
Змей заботливо придержал бурдюк.
— Ну-ну, милашка, уже не страшно, уже хорошо… Да? Все-все. Пей маленькими глоточками, вот так. Не торопись, я подержу, — Ариас говорил совсем нежно, воркующе. — Ты слишком нежная, лисичка, таким трудно приходится. Смотри, пальчики дрожат… Что сделать, чтобы ты успокоилась? Хочешь, помогу? Скажи, кто тебе досаждает. Я к нему загляну, пока мы не уехали. Пожелай, и Бык исчезнет. Или та женщина? Кто угодно.
Мы встретились взглядами. Ариас улыбался, ласково поглаживая меня по голове. Красивое лицо лучилось искренним участием. Только вот совершенную кожу покрывали брызги крови.
«Он не тот ангел, — осознала я, глядя на мелкие бурые точки, покрывающие высокие скулы. — Он ангел смерти…»
С трудом сдержав нервный смешок, отрицательно помотала головой, отстраняя бурдюк.
— Спасибо, Ариас… У меня нет кандидатур. Нинель с Арданом не надо трогать, они хорошие…
— Хорошие, говоришь…? — неодобрительно качнул головой Таор. Он переглянулся с Дреем.
— Тогда поешь, — настойчиво улыбнулся Ариас, снимая с огня тушку и вручая мне. — Будет легче. Я знаю.
