Я погрузился в себя, сосредоточившись на внутренней сути. Во мне находилось не так уж и много хорошего. Но я любил. Правдиво и открыто, мною правили отнюдь не инстинкты! Должно же это означать нечто весомое, оправдывать меня хоть как‑то?
– И означает! – Во взгляде старца появилось загадочное любопытство. – Означает гораздо больше, чем ты можешь представить. Высшими силами об этом давно ведутся горячие споры.
– Почему? Разве им не все известно о человеческой жизни? – изумился я.
– Есть множество явлений, о которых им неведомо. Скажу лишь, что ты – удивительное создание и настолько редкое, что наблюдатели до сих пор не разобрались – то ли ты ошибка мироздания, то ли воля самого Творца.
Я сбился с толку, получив вместо ответа новые вопросы. Чем именно я отличаюсь от остальных? Разве души прочих – не отражение божественной воли? Или его воля иногда претерпевает изменения? Я понимал: если хоть на один из этих вопросов старец готов ответить, он сделает это без просьбы с моей стороны.
– Быть может, позже, – произнес он. – Когда откроется ясность.
– Но тьма, что живет внутри… Она голодна, я чувствую это.
– Ты несоизмеримо сильнее. Нужно обладать мощным внутренним сиянием, чтобы осветить непроглядный мрак вокруг. Тебе удалось противостоять в одиночку целому океану злобы. Старайся и впредь не кормить тьму, тогда она ослабнет и отпустит тебя.
– Но демоны ведь не примирятся с этим и продолжат расставлять ловушки, так?
– Если зло вернется, это будет означать одно: твой дух стоит того, чтобы за него бороться. Однако бороться в таком случае будут обе стороны, только добро делает это иначе. Постарайся понять своего врага и не бойся, даже если он примет устрашающий облик. Хотя, как ты уже успел убедиться, гораздо страшнее может разыграться фантазия. Поэтому никогда не давай ей разогнаться. Старайся подчинить ее и направить в нужное русло, а я всегда окажусь рядом, как только этого потребует момент.
– Но вы меня не покидали…
– И не покину.
Я прекрасно понимал, что пора проститься, но продолжал глядеть в искрящиеся чистотой и светом глаза старца. Надеялся услышать хотя бы несколько слов о сестре. Спросить вслух не смел, да и разве была необходимость? Мысли о ней бурлили, их невозможно было не услышать. Настолько громкие раздумья уловил бы кто угодно!
– Тебе пора дальше, – спокойно сообщил старец, и подтвердилось то, чего я боялся.
Он не скажет о ней ничего. Может, сейчас, может, никогда.
Я не смел перечить.
Звезды над головой манили ввысь, но какая из них моя? Как узнать, чей свет роднее? Невозможно, чтобы все необъятное небо принадлежало мне одному!
– Ничем отныне не скованный, только ты можешь решить, куда следовать дальше, какое направление избрать.
– Но как не ошибиться?
И старец дал ответ, который вселил покой, решимость и уверенность:
– Перед тобой множество дорог. Все верные и все прекрасные.
Должно быть, чтобы куда‑то попасть, достаточно одной мысли. Я закрыл глаза и подумал о сестре. Ноги оторвались от земли, дух подбросило вверх, потом унесло в сторону и вниз. Огромные расстояния преодолевались с сумасшедшей скоростью, но мягко, как бы через тонкую пелену тумана.
Тысячи миров на долю секунды.
Резкий рывок, и я, ударившись о землю, кувырком проехался по траве лицом вниз.
