– Понимаю, что ты пытаешься донести, – сказал Иларем. – Но все это похоже на чувство вины. И пока ты не послал меня в дальние странствия, хочу напомнить: я желаю тебе только добра.
Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться.
– Не представляю, как развивать душу, просто наблюдая и не совершая никакой серьезной работы, – произнес я самым спокойным тоном, на какой был способен.
Я всегда считал, что искусство дано человечеству лишь для удовольствия, а Иларем утверждает, что оно способно воспитать. Разве можно понять устройство мироздания, слушая музыку или таращась на чьи‑то картины?
– Понимаю твой настрой. Ты привык думать, что развитие непременно в ограничениях, в борьбе с самим собой, а все приятное делает человека пассивным и приводит к деградации. Но неужели твоя душа молчит, слушая трели певчих птиц? Неужели не удивляется замысловатой россыпи звезд над головой? Не радуется, когда цветочные бутоны распускаются прямо на глазах? Не испытывает восторга, кружась вольной птицей над шумным водопадом?
– А разве бывают люди, которым неведомы эти переживания? – спросил я.
– Есть и такие. Разучившиеся удивляться. Они думают, чудес не бывает, и смотрят на мир скучающим взглядом измученного необъяснимой болезнью человека. Живые мертвецы… Не смей становиться таким! Скоро я покажу тебе, на что способно творчество! Тогда ты все поймешь! – пообещал Иларем, и я с нетерпением начал ждать нашей встречи.
По возвращении в хижину я продолжил проверять, на что способны мысли. Взмахнул ладонью, и в ней появилась горящая свеча. Доля секунды – и свеча превратилась в зеленое яблоко. Я рискнул откусить кусочек – получилось самое настоящее яблоко! Сочное, хрустящее, слегка кисловатое.
С наслаждением уплетая фрукт, я размышлял, что еще создать. Картина, свеча и яблоко казались слишком простыми вещами, и я взялся за более масштабную затею. Поспешно вылетев из дома, облетев его со всех сторон, я присматривался, где лучше сделать пристройку. В конце концов, мы будем жить здесь вдвоем.
Придя к выводу, что второй этаж очень кстати, я стал размахивать в воздухе руками как дирижер. Со стороны, должно быть, смотрелось уморительно. Но плевать – я был вдохновлен и творил магию!
Крыша заскрипела, нехотя поддаваясь. С грохотом отвалились несколько гнилых досок, куски травы и мха шлепнулись рядом на землю. Я сосредоточился сильнее, и вся конструкция с оглушающим шумом рухнула, окружив дом грудой ветхого мусора. Заставить его исчезнуть разом не представлялось возможным, и я занялся расчисткой с вниманием к каждой щепке.
Мелкий мусор исчезал, стоило бросить на него взгляд. Крупный приходилось брать в руки, трясти в воздухе, представляя, что расщепляю его. И чем дольше я этим занимался, тем лучше получалось.
– Зачем рушишь дом? – послышался женский голос.
Обернувшись, я увидел хрупкую русоволосую девушку в легком голубом платье. Склонив голову, она изучала меня глазами водянистого цвета. А я изучал ее.
Что‑то было не так в ее внешности… на лице играла приветливая улыбка, но глаза оставались грустными. Это вызывало странное ощущение поддельности эмоций, хотя я был уверен в ее искренности.
Живя в материальном мире, многое приходилось скрывать. В Эйдоре же ты обнажен перед любым встречным духом. Каждый, при желании, сможет узнать о тебе правду и даже не придется спрашивать тебя самого. Один взгляд – и твоя суть раскрыта.
