Слишком долго шла война между свифами и гунънами, поэтому последние, несмотря на то, что было принято межклановое перемирие, до сих пор тяжело перестраивались к правилам новой мирной жизни. Управление настаивало, чтобы состязания в Лиге проводились, как можно чаще, и испытания были отягощены жесткими условиями, дабы поддержать волевой дух молодых гунънов.
Площадка с мишенями для оттачивания навыков стрельбы из наручей и арбалета тоже находилась на полигоне. А вот занятия по боевым искусствам и овладению клинком проходили в закрытых помещениях.
Молодые люди смотрели и восхищались всем, что видели, и о чем попутно истолковывал наставник Газодо. Назидатели, в том числе и Гердеро, следили за тем, чтобы ученики соблюдали тишину, и под впечатлением держали себя в руках от выпирающих наружу чувств.
Все девушки обратили внимание на выступающие рельефы учеников постарше, которые в это время тренировались на полигоне, и крепко старались не показывать своей явной заинтересованности.
На полигоне занималась группа, которых наставляли несколько учителей, среди которых на той самой единственной башне стояла красивая молодая черноглазая женщина. Ее черные густые волосы были собраны в объемную длинную косу, которая свисала аж до самой поясницы. Крепкое тело, облаченное в военное обмундирование из черной куртки с плащёвым капюшоном и черных брюк, свидетельствовало о долгих часах тяжелой подготовки и вызывало соответствующую оценку.
Она стояла, широко расставив ноги и уперев руки в бока, и хмурила брови, являя свое недовольство. Хотя, по мнению неопытных новичков, ученики постарше справлялись с заданиями блестяще.
– Быстрее, дубьё деревянное! – вдруг вскликнула она и воспитанники стали проделывать маневры еще резвее, сопровождая движения и выпады глухими выдыхательными слогами.
– Вот же бес одноглазый…, – вдруг тихо протянул Ханг и завороженно уставился на слишком привлекательную наставницу.
Гердеро, что стоял рядом и внимательно слушал Газодо, только слегка помотал головой и не стал отвечать ему.
– Откуда эта прелестница? – продолжал Ханг восхищаться. И судя по его выражению лица, ответа от Гердеро он не ждал, а беседовал с самим собой.
– Эй…. Ты чего? – улыбнулся друг, зная, как часто Ханг теряет голову от подобной, вечно первой «любви».
– Это она…, – вдруг выдал парень, не отрывая взгляда от той, что явно была старше лет на семь-восемь.
– Кто? – не понимал Гердеро, успев поймать пару возмущенных взглядов соучеников, которым, по всей видимости, эти двое мешали слушать Газодо.
– Я влюбился…, – ответил бедняга-сердцеед…
– Для опробования своих сил, подтверждения готовности к дальнейшему обучению, на этом полигоне будут проводиться состязания, где будут отслеживаться усвоенные навыки в искусстве ведения рукопашного боя, выносливость, владение оружием и слаженность в выполнении группового задания, – громко объявил Газодо, обратив внимание на некоторую «возню» среди учеников на том месте, где стояли Гердеро и Ханг. – Первое состязание пройдет через полакрида. Строгий, но справедливый отбор наставников более слабых отправит домой, а обратных – объединит в три группы и позволит обучиться в Лиге дальше.
Ученики замолкли, услышав о том, что каждый из них рискует покинуть Лигу уже через каких-то полгода. Даже Ханг оторвал свой жадный взгляд от красивой наставницы и, наконец, перевел его на Газодо.
