Пассажиры засуетились, хватая свои мешки и сумки, словно опасаясь, что автобус передумает и умчится дальше, унося с собой их нехитрый скарб.
«Ну наконец-то, это захолустье!» – подумал Паша с плохо скрываемой досадой, потягиваясь и разминая затекшую спину, которая, казалось, превратилась в деревянную доску за время поездки.
Схватив свой модный чемодан на колесиках – совершенно неуместный в этих декорациях предмет, выглядевший здесь так же нелепо, как смартфон в лапе орангутанга – он поплёлся к выходу, едва передвигая ноги, которые за время поездки успели не просто онеметь, а превратиться в два бесчувственных бревна. Чемодан подпрыгивал на каждой складке стёртого временем коврика, больно стукая Пашу по ногам, словно выражая своё возмущение тем, что его привезли в это место.
Проходя мимо водителя, Паша с опаской заглянул в кабину, ожидая увидеть там что-то вроде разваливающегося на ходу капитанского мостика древнего корабля. Но, к его удивлению, механизмы выглядели относительно целыми, хоть и покрытыми множеством заплаток и самодельных креплений.
«Надо же, этот раритет ещё как-то держится!» – подумал Паша, выбираясь из салона и ступая на твёрдую землю, которая после долгой тряски казалась невероятно устойчивой.
Оглядевшись, он увидел бескрайние поля, заросшие дикими деревьями и кустарниками, которые, казалось, были предоставлены сами себе много лет назад и теперь жили по собственным законам, не зная ни прополки, ни обрезки.
«Наверное, тут даже комары размером с воробьёв от таких просторов,» – прикинул он, прищуриваясь от яркого солнца.
Сделав пару десятков шагов от места, слабо напоминающего автобусную остановку (ею служил покосившийся столб с прибитой ржавым гвоздем потемневшей табличкой), Паша остановился и прислушался. За полями виднелся густой еловый лес, из которого время от времени доносился зловещий вой – то ли ветра в ветвях, то ли какого-то дикого зверя.
«Блин, точно заповедник оборотней тут расположен!» – нервно подумал Паша, воображение которого, воспитанное на фэнтезийных фильмах и сериалах, тут же нарисовало красочную картину.
Он ярко представил, как по ночам стая волков во главе с огромным волколаком выходит из леса на охоту. Их предводитель, встав на задние лапы и почёсывая бок о сухой пенёк с таким видом, будто это самое обычное дело для волколака, достаёт из пасти обломок косточки несчастной дворняги по кличке Шарик и начинает судорожно ковырять им в зубах, выражая крайнее недовольство застрявшими остатками предыдущей жертвы.
«Нет уж, не дождутся, чтобы я стал их ужином! Надо будет на ночь двери как следует забаррикадировать,» – твёрдо решил Паша, обещая себе при первой же возможности обзавестись чесноком, серебром и святой водой – на всякий противооборотневый случай.
Вдалеке виднелась обшарпанная деревянная церковь, когда-то украшенная изящными резными наличниками, а ныне потемневшая от времени и непогоды до такой степени, что напоминала иллюстрацию к мрачной сказке. Рядом в живописном беспорядке стояло несколько покосившихся избушек, сложенных из тёмных брёвен, которые выглядели так, будто однажды решили поиграть в «Дженгу» и застыли в самый напряженный момент игры.
Хоть домишки и выглядели изрядно заброшенными, словно декорации к фильму о постапокалипсисе, они были явно обжитыми – из печных труб некоторых изб весело валил дымок, а на крыльцах виднелись табуретки со стопками постиранной одежды, которая сохла на солнце, источая запах дешевого хозяйственного мыла.
