Только теперь до титулярного советника дошло, что перед ним этуаль кафешантана.
– Боже, это вы, мадам Ардан?..
– Пожалуйста, не называйте меня так. Нас могут услышать, – зашептала прима, оглядываясь на группу чиновников поодаль.
– Простите, но называть вас Зизи у меня язык не повернется.
– Вот и не нужно.
– Как же мне вас называть? – развел руками Горский.
– Называйте меня Терезой.
– Это ваше настоящее имя?
– Да. Меня зовут Тереза Страшкевич. Я родом из Буковины, из Черновиц, – нехотя призналась дама.
– Вы австро-венгерская подданная?
– Да, но при этом я украинка.
– Я догадался по вашему выговору. Он у вас восхитителен, – Антону Федоровичу захотелось сделать ей комплимент, чтобы снять лишнее напряжение и расположить к доверительному разговору.
– Благодарю вас, – она улыбнулась ему в ответ – это ощущалось даже через маску.
– Вы написали и сейчас повторили, что вам угрожает опасность. С чего вы взяли? – Горский стал задавать вопросы как судебный следователь.
– Потому что за мной следят.
Антон Федорович оглядел аванзалу, но никого подозрительно не обнаружил.
– Вы слишком популярны в Дальнем – неудивительно, что на вас порой заглядываются джентльмены.
– О, поверьте, это не простое внимание!..
– Вы можете описать человека, который за вами следит?
– Нет, потому что я его не видела.
– Тогда почему вы решили, что за вами следят? – сардонически заметил Горский.
– Вот поэтому! – в тон судебному следователю ответила мадам Ардан, или Тереза Страшкевич, протянув сложенный вчетверо листок.
На нем Горский прочел следующее:
«Милая Зизи, Вы были сегодня невѣроятно восхитительны! Но зачѣмъ же Вы поѣхали къ этому мерзавцу на проспектъ Витте? Если я еще разъ увижу Васъ въ его обществѣ, право, я Васъ задушу. Будьте впредь благоразумны».
– Кто принес записку? – осведомился судебный следователь, нахмурив брови.
– Никто. Мне ее подкинули под дверь, – Тереза внимательно глядела на Горского, будто ожидая от него какого-то чуда. И сочла нужным прибавить: – Я живу в «Империале».
– Вы случайно не захватили с собой остальные записки?
– Откуда вы знаете, что записок было несколько?.. – опешила этуаль. Глаза ее заблестели.
– Это логично. В записке, которую вы мне показали, не прослеживается мотив автора. Иными словами, неясно, что ему от вас нужно.
– Но ведь он же ясно пишет, чтобы я не ездила на проспект Витте к… гм… к одному господину, – запнулась мадам Ардан.
– Да, но выглядит это всего лишь как некая промежуточная просьба-угроза. Он определенно посылал вам еще как минимум одно письмо.
– Их было два, – созналась Тереза.
– Вы покажете их мне?
– Нет.
– Нет? И при этом хотите, чтобы я вам помог?
Этуаль кафешантана отвернулась и заговорила сквозь зубы, еле сдерживая эмоции:
– Послушайте, господин Горский, какая разница, что он мне там писал? Вот письмо, в котором он мне угрожает! Что вам еще нужно, чтобы понять, что я в опасности??
– Для начала я не могу расценивать данное послание как явную угрозу. Для этого мне недостает сведений, которые вы отчего-то не желаете мне сообщать.
– Господи, да что такого дадут вам те письма? – застонала мадам Ардан-Страшкевич. – Этот мерзавец признавался мне в любви, настаивал на свидании, но когда я манкировала, прислал грубое письмо, в котором упрекал меня в безнравственности, напомнил обо всех моих визитах за несколько дней и в ужасно вульгарной форме описал, как будет мною владеть… Вам это хочется почитать??
