– Видите ли, Игорь Степанович, с начальником местного отделения полиции господином Ильиным Евгением Михайловичем у меня не сложились отношения. Пару лет назад у нас с ним была тяжба по поводу бизнеса моего покойного мужа. С тех пор он на дух не переносит мою семью и, думаю, даже рад тому, что в семье Царапкиных произошла трагедия. Поэтому он вряд ли будет рыть носом землю, чтобы его сотрудники поймали убийцу. А то может и препятствовать его поиску. И уж конечно же держит и будет держать информацию об этом убийстве от меня в секрете… Так вот, я бы хотела, чтобы вы нашли сбежавшего преступника и выяснили в частном порядке обстоятельства, при которых был убит мой сын, за что он был убит и предоставили мне отчет о расследовании в ближайшее время. За эту работу я вам заплачу, скажем, тысяч триста. Вас устраивает такая сумма?
В ожидании ответа Царапкина застыла словно изваяние, глядя на меня стеклянными глазами.
Сумма меня устраивала, но не совсем.
– Плюс расходы, Наталия Владиславовна, которые непременно возникнут в ходе расследования обстоятельств гибели вашего сына и поисков преступника, – я слегка растянул уголки губ, выдавая подобие вежливой улыбки, ибо улыбаться во весь рот, учитывая трагический повод, по которому мы встретились с хозяйкой дома, было неуместным.
Царапкина торговаться не стала – вот что значит щедрая душа богатого человека, для которого триста тысяч и дополнительные расходы, которые могут возникнуть при расследовании, копейки.
– Конечно, Игорь Степанович, я оплачу все ваши расходы, которые у вас возникнут, – благосклонно склонила голову пожилая женщина.
Я качнул головой, выражая удовлетворение решением моей собеседницы.
– Прежде чем дать окончательное согласие на выполнение предложенного вами задания, мне бы все-таки хотелось узнать, что вам известно о преступлении.
Пожилая женщина, не отвечая на мой вопрос, сцепила на коленях руки в замок и предложила:
– Может быть, коньяк, виски, вино? Ах, да! – она взмахнула сцепленными в замок руками так, будто у нее в руках была кувалда, и она ударила ею по наковальне. – Вы же за рулем, извините. В таком случае могу предложить вам кофе, сок, газированные напитки.
Ей бы с таким ассортиментом предлагать в качестве стюардессы пассажирам бизнес-класса напитки, а не предлагать их на выбор скромному тренеру детско-юношеской спортивной школы.
– Кофе, если не возражаете, – сделал я церемонный полупоклон.
Хозяйка дворца-замка повернула голову в сторону сына, чопорно сидевшему на соседней банкетке и сказала:
– Леша, попроси, пожалуйста, Аннушку, пускай приготовит нам с Игорем Степановичем по чашечке кофе. Ну, разумеется, и тебе, если ты хочешь.
Алексей, сидевший на банкетке по правую руку от матери ни слова не говоря, поднялся, прошел к той двери, откуда он не так давно выкатил инвалидное кресло и исчез за нею. А Царапкина, взглянув на меня, пояснила:
– Аннушка, это домработница и сиделка в одном лице.
Кто бы сомневался в том, что у такой богатой особы есть домработница и сиделка в одном лице. Я – нет.
– А насчет обстоятельств, при которых было совершено преступление, и о которых мне известно благодаря скупому рассказу одного из полицейских, я вам поведаю, – заявила Царапкина. – Итак, мой старший сын Иван жил у нас здесь же в поселке в своем доме. Он был не женат, жил один. Два дня назад он вместе с еще одним жителем нашего поселка Ильей Леденевым выпивал у себя дома. Очевидно, между ними произошла ссора, в результате которой Леденев ударил ножом моего сына. От полученной раны Иван скончался, а Леденев покинул дом и скрылся. Сейчас он в бегах, и полиция никак не может напасть на его след.
