– Спрашивайте.
– Я читал ваше досье, – сказал он. – Разумеется, только открытую его часть, но и она впечатляет. Вам правда довелось иметь дело со Сказителем?
– Правда, – сказала я.
– И как это было?
– Довольно нервно, – сказала я. – Он был не просто Сказителем, он провозгласил себя богом, собрал вокруг себя целую секту, и в конечном итоге ТАКС пришлось брать их поселение штурмом.
А еще я, возможно, забеременела от него, и, черт побери, я с ужасом жду того момента, когда Морри начнет говорить. Потому что, если его дар может передаваться по наследству, меня ждут очень веселые времена.
– Какой он был?
– Молодой, красивый, глупый, – сказала я. – Почему вы спрашиваете, сэр Джориан?
– Исключительно из академического интереса, – сказал он. – Мы за все время службы с таким не сталкивались.
– Вы?
– Наше министерство, – сказал Джо. – Мы имели дело с творцами, разумеется, но ни один из них не обладал таким потенциалом. И справиться с ними было не так уж сложно – нам всего-то надо было отобрать у них ручку. Или пишущую машинку. В том случае, которым я занимался, это была пишущая машинка.
– И что мог делать тот ваш творец?
– Он умел воплощать кошмары, – сказал Джо. – Которыми довел до смерти не один десяток человек. Оказался большим поклонником Лавкрафта.
– По счастью, сам Лавкрафт криэйтором не был, – сказала я. – Иначе нас всех бы уже непременно пожрал какой-нибудь Ктулху. Вас за это посвятили в рыцари?
– Нет, – он покачал головой. – Прошу меня простить, но я не имею права говорить о том деле. Я дал слово королю.
– Так ваше министерство находится не в тени, – вдруг сообразила я, хотя это должно было быть очевидно с самого начала.
– Нет, разумеется, – сказал он. – И меня несколько озадачивает, что в вашей стране дело обстоит именно так. Впрочем, я думаю, лорд Фелтон намерен это исправить.
– Это тот лорд Фелтон, который приходит в негодование, увидев женщину в джинсах?
– Готов признать, что он немного консервативен…
– Немного?
– Но в то же время он является истинным слугой империи, не раз доказавшим свою преданность на деле, – продолжил Джо. – Он отдал служению Короне всю свою жизнь и заслуживает уважения.
– Я в вашу империю не просилась, – сказала я.
– Полагаю, вам придется это принять, – сказал Джо. – Ведь именно так и работает демократия, не правда ли? Большинство проголосовало за конкретных людей, которые принимают решения, и эти люди решили, что так будет лучше. Даже если вы сами за них не голосовали, вы оказались в меньшинстве, и теперь вам остается только подчиниться воле тех, кого больше.
– А вы и довольны, – сказала я. – Вместе со своим королем.
– Нас позвали, и мы пришли, – сказал он. – Мы не могли не прийти. Таково бремя белого человека.
– Я читала Киплинга, и мое отношение к этой ситуации отражают другие его строки, – сообщила я. – «И когда вас задушит стыд, мы спляшем на ваших гробах».
– Мне нечего стыдиться, мисс Кэррингтон, – серьезно сказал он. – Да, когда-то давно наша колониальная политика была довольно жесткой, можно даже сказать, жестокой, но те времена прошли, и империя практикует взвешенный подход…
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
