Руссо писал так потому, что он был человек, который еще не осуществил себя.
Он был законодатель революции, но до нее.
Современник Пушкина Бальзак мечтает о другом.
Прошла эпоха законодательств.
Каковы бы ни были отношения Бальзака к его современности, его герои живут в ней, а не в истории.
Если чего не хватает им и Бальзаку, то это места в современности, полного обладания ею.
Вот что писал Бальзак:
«Какая чудесная вещь – встать и сидеть в халате, положить ноги на гладкую перекладину, соединяющую двух грифов каминной решетки, и думать о своей любви! И я бесконечно жалею, что у меня нет ни любовницы, ни каминной решетки, ни халата. А когда у меня все это будет, я не буду уже больше рассказывать о своих наблюдениях, я их использую…»
Он пишет о вещах, описывает жизнь, которой не обладает еще.
В пушкинской историчности есть два периода: первый период – это историчность биографическая.
Она лежит еще в планах «Дубровского» и в первых набросках «Капитанской дочки».
Пушкин поздний, Пушкин 1835 года, Пушкин, решивший, что аристократии у нас нет, пишет «Сцены из рыцарских времен».
Я прежде всего напомню читателю сюжет или, вернее, план драмы.
Молодой сын суконщика ссорится с отцом. Отец дружит с алхимиком. Сын суконщика думает, что «мещанин имеет право дышать одним воздухом с дворянином». Он идет в замок. Туда приводит его любовь к дворянке. Он поступает в оруженосцы с расчетом, что если рыцарь его ударит, то он еще посмотрит «кто кого». В замке происходит ссора. Франц бежит и поднимает вассалов. Вассалы косами сбивают рыцарей с лошадей, бьют их, но не могут победить. Рыцари лежат. Наезжает другой отряд рыцарей. Вассалы бегут. Франц схвачен. Рыцарь говорит:
«И эти подлые твари могли победить благородных рыцарей! смотрите, один, два, три… девять рыцарей убито. Да это ужас!» (Лежащие рыцари встают один за другим.)
Р ы ц а р и: Как! вы живы?
А л ь б е р: Благодаря железным латам…»
(Пушкин, т. III, стр. 228.)
Франца ведут в замок, хотят повесить, перед смертью он поет песню. По просьбе Клотильды его не казнят. Рыцарь Ротенфельд говорит:
«… Запрем его в тюрьму, и даю мое честное слово, что он до тех пор из нее не выйдет, пока стены замка моего не подымутся на воздух и не разлетятся». (Там же, стр. 234–235.)
Франца отводят в тюрьму.
Дальше сохранился только план.
«Бертольд в тюрьме занимается алхимией – он изобретает порох. – Восстание крестьян, возбужденное молодым поэтом. Осада замка. [Бертольд] взрывает его. Рыцарь – воплощенная посредственность – убит пулею. Пьеса кончается размышлением и появлением Фауста на хвосте дьявола (изобретение книгопечатания – своего рода артиллерии)». (Там же, стр. 448.)
Тема вещи: порох и книгопечатание, созданные новым классом – буржуазией, побеждают рыцарскую спесь и отсталость.
Указания Н. П. Демидова на совпадение некоторых сцен пушкинского отрывка с «Жакерией» Мериме не убедительны.
Существует статья декабриста Бестужева-Марлинского, очень крупного писателя-прозаика, о романе Н. Полевого «Клятва при гробе господнем». Статья написана была в Дагестане в 1833 г. (напечатана в «Московском телеграфе» в 1833 г., №№ 51–53) и по обычаям того времени представляет развернутую историю литературы и даже культуры от появления человечества до Н. Полевого. Тема статьи – романтизм в его связи с новыми явлениями в истории. Статья очень интересна и мало известна.
