– Слышь, ты не понял – отдавай всё, чё есть, или…
Какие там присутствуют альтернативы, никто так и не узнал. Уже на слове «отдавай» рейд ощетинился оружием. Кто-то особо нервный натянул лук и, не удержав трясущейся от волнения рукой тетиву, пустил стрелу. Выстрел, как и полагается в таких ситуациях, вышел на зависть метким. Стрела угодила аккурат в стык между шлемом и кирасой, к тому же ещё и вошла на всю глубину аккурат по оперение.
Модель повреждений «Хроник раздора» допускала некоторые вольности, но обычно подобные повреждения у игроков заканчивались быстрой смертью. Поэтому, когда на глазах у всего рейда и особенно незадачливого лучника Тукан, неаппетитно брызгая кровью, вытащил у себя стрелу, не демонстрируя при этом намерения немедленно помереть, те, мягко говоря, удивились.
– М-мужик, ты чего вообще? – раздался чей-то обескураженный вопрос.
– Плохой день для того, чтобы умереть, – лыбясь, заявил Тукан и неожиданно резво бросился наутёк, продолжая вещать на ходу: – знаешь, всякие там ретроградные Меркурии в зените Венеры, налетевшие на ось Ориона…
Подобный фокус сошёл ему с рук не только из-за брони, паладинско-крестоносной живучести или наглости. Ко всему прочему он принимал крайне редкий, небезопасный и вызывающий сильнейшее привыкание препарат, называвшийся Веществом, чьим основным свойством как раз и была повышенная устойчивость в ранам, ускоренная свертываемость крови и быстрая регенерация.
Тем не менее даже этот наркотик не был всесильным. Крестоносец выжил на последних крохах полоски здоровья, как раз позволивших ему отступить. Свою задачу – дезориентировать противника и дать остальным время сориентироваться кто есть кто – он выполнил с лихвой. Заниматься же классическим «танкованием» против живых людей, особенно превосходящих числом, всё равно не имело смысла.
Рейд, не особо заботясь о порядке или организованности, бросился в погоню с криками и перечисляя птичьих. Вперед мгновенно вырвались классы, не отягощённые бронёй, а также длинноногие эльфы. Все они почти сразу же пожалели о своей удали.
Фалайз, засевший в кустах неподалёку, только и ждал возможности, как они меж собой выражались, «жахнуть». Конечно, заклинания дикого мага выбирались случайным образом, но с одним уточнением: «в зависимости от затраченной маны». Это позволяло взять главную классовую способность под какой-никакой контроль.
Разумеется, в горячке боя такой фокус работал далеко не каждый раз, однако Фалайз и не находился в гуще сражения. Он сидел за кустом смородины и совершал пассы волшебной палочкой, символизировавшие накопление маны для заклинания. Вдруг дикий маг взмахнул рукой, и во врагов, сметая всё на пути, полетел целый рой маленьких сосулек. Имелся, конечно, риск за примерно то же количество маны призвать пару астральных миражей-приманок, но ему повезло.
Сколько-нибудь бронированным персонажам сосульки не могли причинить ощутимого вреда – максимум сильно расцарапать оголённые участки кожи. Но вот различного рода магов сосульки разили наповал не хуже пулемётной очереди. Тем же, кто мог себе позволить пережить подобное в силу запаса здоровья, всё равно приходилось останавливаться и закрывать лицо.
Сам Фалайз уже семенил рядом с Туканом, не питая иллюзий насчет возможности второго залпа – копить ману пришлось бы долго, а перед этим ещё требовалось восстановить её запас. Очередной неприятный момент из жизни диких магов.
