– Они смеются, – лаконично заметил Оулле, явно имея в виду не разовую улыбку.
– Не без этого, – хмурясь и вздыхая, признала Фиона. – Есть у меня идея, как это исправить. Смех в смысле. А вот внимание нам очень даже в тему.
– Но? – направляясь обратно к телегам, спросил Тукан.
– Что «но»?
– Обычно твои идеи сразу воплощаются в дело. ЗначЫть есть «но».
– Эта идея из тех, которую стоит сначала обсудить, – сообщила Фиона кисло и нервно. – А Фалайз не здесь. В лесу.
То, где сейчас дикий маг на самом деле, не требовало уточнения. Куда лучше и точнее об этом сообщали столбы дыма. Борьба с волками явно вышла на новый уровень – война на истребление.
– А что до зевак: придётся смириться – мы близко к большому городу. В этом есть и плюсы, и минусы.
В этом плане жрица была всецело права. Помимо толп зевак, которые проходили как «сопутствующий ущерб», у них имелся фактически круглосуточный доступ к чему угодно – каким угодно товарам, расходникам и даже услугам. Сложно было бы представить возможность вот взять и пойти купить молоток с гвоздями, находись Гадюкино в какой-нибудь глухомани.
– Что в кувшине? – на секунду замерев и затем, как будто вспомнив нечто важное, спросил Оулле.
– Кувшине? – Фиона не столько пыталась уклониться от ответа, сколько позабыла про свёрток в руках. – А-а-а, это! Ты когда-нибудь слышал про такую ягоду, как Штрык? Ну или как-то так.
– Красная и вызывает галлюцинации? – Взгляд рахетийца стал неприятным.
– Скорее рубиновая, и да, галлюциногенная, – внимательно наблюдая за его реакцией, сообщила жрица. – Это морс из неё. Тоже рубиновый и галлюциногенный.
Тукан, не столь изощрённый в гляделках, похвастался:
– Наш основной источник заработка. Был. Чёртова природа со своими сменами времён года. – Он погрозил кулаком пасмурному небу и утопал вдаль.
– Осуждаешь? – так и не сумев понять, что же на самом деле значили эти вопросы, спросила напрямую Фиона.
Молоток пролетел мимо гвоздя и смачно врезался по пальцу Оулле.
– Нет, мр-р-р-р, – коротко и недовольно бросил тот, корча странную гримасу.
Смысл её от Фионы целиком ускользнул, однако она быстро об этом позабыла. Вернулся Фалайз, опалённый, несколько закопченный, в целом как всегда растрепанный, растерянный и рассеянный одновременно, но довольный собой. Он победил. Спустя пару минут подтянулся и Тукан, тоже закончивший со своим поручением.
– Итак, план в общем-то прост, – начала издали жрица, делая максимально серьёзное лицо. – Вы когда-нибудь слышали такое выражение как «бытие определяет сознание?»
– О-о-о-о, охохох! – протянул крестоносец, морща лоб. – Какие речи пошли!
– Эм, а я тоже слышал, – сказал дикий маг почему-то смущённо. – Разве на самом деле не наоборот, а?
– Ну попробуй, – вмешался Тукан, ухмыляясь. – Определи своим сознанием бытие. Можешь не стесняться и сделать это прямо при нас. Здесь все свои, мы поймём!
– Я скорее про, – Фалайз засмущался ешё сильнее прежнего, – ну, знаешь: «разруха не в клозетах, а в головах» и всё такое…
– Не будем устраивать философский диспут, – вмешалась Фиона. – Суть в том, что бытие этого конкретного места во многом определяется отношением к нему. – Она сморщилась как от раздражения. – Говоря проще: Гадюкино – это чёртов мем! Причём мем того толка, что многие не только используют для шуточек, но и поддерживают посильно.
– И ты хочешь запретить им, ну-у-у-у, делать это? – поинтересовался Фалайз.
