С трудом судью уговорили объявить перерыв в судебном заседании на пару дней. При этом судья, не особо стесняя себя в тоне, отчитывала Игоря и Элеонору, как маленьких детей. Сделав, напоследок, внушение насчёт необходимости обдумывания правовой позиции, судья отпустила нас восвояси.
После судебного заседания Игорь и Элеонора подверглись очень тщательному допросу на предмет всех обстоятельств дела.
Установлено было следующее.
Коммунальные услуги оплачены по истечении года со дня смерти матери. Чёрт побери. Заболеваний психики, а равно тела, препятствующих своевременному обращению за оформлением наследства, также не было установлено.
После выезда в квартиру в гостиной было обнаружено необычно мало мебели. Я нашёл следы громоздкой мебели на линолеуме. После чего Игорь и Элеонора были допрошены ещё раз.
Оказывается, в гостиной был массивный комод, который развалился со временем. Этот комод был впоследствии выброшен, причём вместе с ненужными вещами, оставшимися от матери. Даже свидетели этому факту нашлись.
В соответствии с ч. 2 ст. 1153 Гражданского кодекса РФ признается, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник вступил во владение или в управление наследственным имуществом. Согласно ч. 2 ст. 1152 Гражданского кодекса РФ, принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.
В дальнейшем исковые требования были скорректированы: от восстановления срока принятия наследства отказались, заменив на признание фактически принявшим наследство.
Дальше предстояло самое сложное. Поначалу Игорь, Элеонора и свидетели пытались сопротивляться, но при моих словах: «Сейчас как выпорю за непослушание!» прекратили своё девиантное поведение. Добившись полного послушания, как в монастыре Шаолиня, началась она. Одна из самых важных частей работы.
Тренировка свидетелей.
Благо, что в общих чертах свидетели всё помнили. Пришлось их свозить ещё раз на квартиру, чтобы помнили всё. Провести несколько репетиций так, чтобы сам Станиславский сказал: «Верю!». В общей сложности, на троих свидетелей было убито около четырёх часов рабочего времени, не считая времени на дорогу до места.
Судебное разбирательство
В суде представитель местной администрации, обалдев от моей прыти и наглости, решила поразвлекать свидетелей перекрёстным допросом. А причиной такого злостного сопротивления был тот факт, что такие дела стоят на особом контроле в органах власти.
Судья тоже не мешала отрываться и охотно сама участвовала в этом развлечении, пытаясь выявить малейшие признаки лжи. Хотя какая ложь? Разве мои честные юридические глаза могут врать? Да ни в одном глазу! А если не так – ставлю глаз оппонента на кон!
Каждого свидетеля допрашивали около полутора часов, но мой театр осечки не дал. Концерт прошёл на бис. Качество подготовки свидетелей было таково, что они легко бы выдержали допрос в гестапо. В мелочах не терялись, но и приступов активных воспоминаний не проявляли.
Судье не оставалось ничего, кроме как удовлетворить требования Элеоноры и Игоря. При вручении копии решения суда отметила мою качественную работу и желание идти до конца в интересах клиентов, которые присутствовали со мной в этот момент. Данный факт особенно приятен.
