Да вот незадача – жильё Прохора было перепродано уже 3 раза. А его надо возвращать. Взялись и пошли в суд.
В соответствии с ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Как раз наш случай. Да тут ворвалась в Прохорино дело ещё одна деталь: согласно ч. 2 ст. 181 Гражданского кодекса РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Но на спасение Прохора есть ещё одна статья, а именно, ст. 205 Гражданского кодекса РФ. Попытка – не пытка, есть надежда. Тем более, что всякий нормальный юрист идёт в суд побеждать если не в ходе процесса, то стратегически, выполняя свои задачи.
В ходе судебного заседания наши оппоненты стали строить из себя добросовестных приобретателей, типа и знать не знали. Да только подозрение невольно закрадывалось одно: после Прохора средний срок владения жильём был 7 месяцев. Совсем не похоже на добросовестность владения, ну вообще никак.
В ходе судебного разбирательства, а рассматривала дело заместитель председателя одного из Петербургских судов, была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза. А причиной тому был допрос Прохора в судебном заседании. Прохор с трудом связывал слова в предложения, долго соображал при формулировании ответов на поставленные вопросы, да и речь была путанная и слабо связанная.
Вопросы для экспертизы были стандартные для такой категории дел, но с одной изюминкой: имелись ли, либо имеются ли заболевания и (или) иные состояния у Прохора, которые препятствовали своевременной подаче искового заявления в суд? Тем более, что ходатайство о восстановлении пропущенного срока исковой давности было подано.
Экспертиза была стационарная, тщательная. Она установила, что у Прохора психологический возраст – 10 годочков, не мог он и не может адекватно оценивать свои действия. Тем более, что Прохор во время проведения экспертизы отдыхал в психиатрической больнице около месяца, так что ни возможности симулировать психическое расстройство, ни иным образом повлиять на заключение экспертизы у него не было. То бишь – горькая правда.
Судья вынесла по первой инстанции решение в пользу Прохора, обязав наших оппонентов вернуть ему жильё. Теперь стоит задача вселить Прохора в жильё и возбудить уголовное дело в отношении Виталика, отправить его туда, где, согласно Достоевскому, можно искупить свои грехи. Причём отправить на максимально долгий срок. Казнить, к сожалению, не позволяет закон.
Да и хотелось бы помочь Прохору вырваться со дна. Ищем ему работу, где он будет жить с возможностью помыться, но при условии того, что ему на дадут отдаться зелёному змию. Оплачивать своё житие Прохор будет ударным трудом, пока идут судебные разбирательства. А потом хотелось бы, чтобы он получал денежку да нашёл своё место под солнцем в этом жестоком мире.
Дело интересное да с надеждой, что всё у Прохора будет хорошо. А когда мне становится не по себе, мучает хандра и апатия я вспоминаю дело Прохора. Да не даёт мне покоя один вопрос: почему нет смертной казни за мошенничество, повлёкшее лишение прав на жилое помещение, совершённое в отношении беззащитных людей (детей, стариков да людей типа Прохора)?
