– эх, парень, ты не первый, кто погорел из-за бабы. кровь не идет? – спросил Хендерсон.
– нет, это же просто кость, но я уничтожен, я подвел вас, я подвел команду, как я себя ужасно чувствую, ужасно, ужасно…
он чувствует себя ужасно? блядь, плакали мои 250 штук.
я добил остатки виски. И. Х. был слишком пьян, чтобы выходить на поле, с крыльями или без. Хендерсон просто уронил голову на стол и заплакал. я пошарил в нижнем ящике стола босса, достал его «люгер», сунул пушку в карман пиджака, покинул офис и спустился в гостевую ложу. я занял место прямо за ложей, где расположился Багси Мэлоун с восхитительной женщиной. это была личная хендерсоновская ложа, но босс напивался вусмерть вместе с погибшим ангелом, и ему ложа была уже без надобности. а команде больше не нужен был я. позвонив в даг-аут, я сказал, чтобы командовал наш центровой отбивающий или кто-нибудь другой.
– привет, Багси!
мы были на своем поле, так что «бенгальцы» выставили своего отбивающего.
– а где твой центральный игрок? что-то я его не вижу, – отозвался Багси, раскуривая очередную пятидолларовую сигару.
– наш центральный игрок отправился назад на небеса с помощью твоей «сирс-робаковской» ножовки за три с полтиной.
Багси рассмеялся и ответил:
– такие парни, как я, могут нассать мулу в глаза, а выйдет мятный джулеп, вот поэтому я там, где я есть.
– а кто эта прекрасная дама с тобой? – поинтересовался я.
– о, это Елена. Елена, это Тим Бейли – наихудший менеджер в бейсболе.
Елена скрестила свои нейлоновые прелести под названием ноги, и я простил Хриспину все.
– приятно познакомиться, мистер Бейли.
– да уж конечно.
игра началась, все вернулось на круги своя – на седьмой подаче счет был 10:0. Багси был сам не свой от счастья, лапал Еленины ножки, терся о нее, весь мир был у него в кармане. он повернулся ко мне и протянул пятибаксовую сигару. я закурил.
– а что, этот парень и вправду был ангелом? – спросил Багси, не скрывая ухмылки.
– он просил называть его попросту И. Х., больше ничего не могу сказать.
– похоже, человек побеждает Бога всякий раз, как они схлестнутся.
– не знаю, но, по-моему, отрезать человеку крылья – это все равно что отхватить ему член.
– возможно, и так, но, как я разумею, сила заставляет мир двигаться.
– а смерть заставляет его остановиться, так, что ли?
с этими словами я достал «люгер» и приставил дуло к затылку Багси.
– черт возьми, Бейли! держи себя в руках! я отдам тебе половину всего, что имею! ну хочешь, возьми все – эту девку, бизнес, все – только убери пистолет!
– если ты считаешь, что убийство – это сила, так отведай ее!
я спустил курок. кошмар. «люгер». бледно-желтые осколки черепа, ошметки мозга и кровища повсюду – на мне, на нейлоновых ляжках, на платье…
игра была приостановлена на час, пока нас не увезли со стадиона – мертвого Багси, его бьющуюся в истерике женщину и меня.
Бог над Человеком. Человек выше Бога. мать варила земляничное варенье, в то время как меня от всего просто воротило с души.
а на следующий день, уже в камере, я получил от надзирателя газету:
«СИНИЕ» ВЫРВАЛИ ПОБЕДУ В ЧЕТЫРНАДЦАТИ ПОДАЧАХ СО СЧЕТОМ 12:11!
я подошел к окошку в камере, скомкал газету и стал пропихивать ее сквозь решетку, а когда наконец я вытолкнул комок наружу и он полетел с восьмого этажа и расправился, мне померещилось, что это крылья. да хуйня все это, обыкновенный комок бумаги, шлепнулся с восьмого этажа в море, в бело-синие волны, до которых мне не дотянуться… Бог надирал Человека всегда и постоянно, Бог – он же присутствует везде, и в ебаном «люгере», и в живописи Клее
