– Сюрпрайз, – изрекаю мрачно, нависая над ней грозовой тучей.
Проходит секунда.
Две.
Три.
Она бледнеет. Возвращает взгляд на сцену. Сильнее стискивает пальцами букет и нервно сглатывает. Правда почти одновременно с этим, показательно мотнув головой, распрямляет плечи и вздёргивает кверху нос.
Мои губы растягиваются в ухмылке.
Вот так встреча!
– Чё за краля? – интересуется Ромасенко, вставая рядом.
– А ты присмотрись.
Он хмурит брови и щурится.
– Не врубаюсь.
– Это та стукачка с пляжа, которая должна тебе новую резину, – подсказывает ему Дэн.
– Реально? Это она? – удивляется Макс.
Многозначительно переглядываемся.
– Чё будем с ней делать? – чеканит друг практически ей в затылок и, естественно, наш разговор девчонка прекрасно слышит.
Не успеваю ответить на его вопрос, потому что Германовна начинает громко орать:
– Абрамов! Какого, спрашивается, ты здесь? Там у Филатовой уже истерика началась. Немедленно отправляйся к ней!
Мать вашу. Забыл.
– На крыльце стрельнёмся, когда весь этот стрём закончится, – бросаю пацанам и отпихиваю в сторону зевающего одноклассника.
Вон даже представителям ботообразных тут скучно.
– Рубашку застегни на верхние пуговицы. И чтобы окуляры свои мне снял! – грозным тоном догоняет классуха в спину.
– Привет, – улыбаясь, чирикают девчонки, когда прохожу мимо.
– Зачётная юбка, Ковалёва, – успеваю отметить по ходу движения.
– Эспешали фо ю [1], – выдаёт на ломаном английском и посылает мне воздушный поцелуй.
– Удобная?
– Проверим? – провокационно отражает, подмигивая.
– Обязательно, – обещаю я ей.
– Вот ты где! – прямо передо мной вырастает Филатова, наша бесячая староста-монахиня. – Я тебя заждалась уже!
– Соскучилась, святоша? – по традиции её стебу.
– Ты уже должен стоять со мной там! – возмущается она, люто краснея.
– Филатова, наряд у бабки своей одолжила? – ядовито прилетает из толпы.
– Церковь выделила по случаю праздника?
– Неужели сложно в назначенное время появиться в нужном месте? – игнорируя выпады в свою сторону, продолжает отчитывать меня староста-мозгоклюй. – К чему эта извечная необходимость подводить людей? У тебя совсем нет совести?
– Притушись, Полин, – морщусь, вскидывая руку. – Я ведь здесь. Не галди.
Лавируем в толпе.
– Ты почему пропустил репетицию?
– Что репетировать? Хождение по кругу?
– И всё-таки, Абрамов, меня интересует причина.
Никак не угомонится.
– Непреодолимые обстоятельства.
Она закатывает глаза.
– Твоя безответственность просто зашкаливает!
– А твоё грёбаное занудство раздражает.
– Этот день для меня очень важен, но тебе, разумеется, не понять… – ворчит себе под нос, вздыхая.
– Вот он мой брат-беспредельщик, – сообщает организатору Мелкая.
– Хорошо! Стойте тут и никуда не уходите. Полина, вы всё помните?
– Да.
– София, по команде берём колокольчик и как договаривались. Ладно?
Она кивает.
– Ну, с Богом! Главное, осторожно, не споткнитесь! – припоминает прошлогодний инцидент Перова.
Тогда Сеулов по своей тупости разложился на площадке вместе с несчастной первоклассницей. Дебил.
– Не переживайте, она закалённая. Я уже ронял её в детстве.
Получаю тычок в ногу маленьким кулачком.
– Всё, тихо. Директор говорит.
– Дорогие ребята…
Щас, как всегда, начнётся литьё в уши. В этом мать Ромасенко – ас.
– Сарафан поправь, – провожу инспекцию внешнего вида первоклассницы по наказу матери. – Чё с хвостами, сопля?
– А что с ними? – насупившись, уточняет.
– Батя ровные дома завязывал. Какого икса они съехали в разные стороны?
