— Дрянь! — Схватила за волосы падчерицу женщина, но отпустила. — Не буду напрягаться! Пусть этим займутся другие. — Подмигнула и вышла прочь.
В огромном пакете, который остался лежать на полу, Лейла обнаружила вещи. Такие ни одна приличная девушка не наденет. Глаза её распахнулись от удивления. Фатьма хоть и трепала языком, но не солгала. Коротенькие платьица и странные наряды из латекса. В платье видны синяки, потому тяжко вздохнув, она поглядела на латексное нечто. Придётся надеть или опять отметелят ремнём. На битое будет ещё больнее. Возможно, отец решил проучить её хорошенько и это часть наказания.
Лейла стояла перед зеркалом и не узнавала себя. Её тело обтянула чёрная ткань с разрезами-молниями. Красиво и по-европейски смело. Волосы кудрявым водопадом струились по спине.
— Фу! — Снова заглянула к ней Фатьма. — Выглядишь как гулящая девка! — Бросила так, будто, не она десять минут назад притащила эти тряпки. — Неси эти коробки сюда! — Крикнула кому-то и комната пополнилась обувными коробками и ещё пакетами.
— Это для тебя? — Поддела Лейла.
— Смейся-смейся! — Приговаривала мачеха. — Ты ещё вспомнишь как упустила свой шанс, девочка. Макияж сделай поярче. Ты же умеешь, верно? В Лондоне, наверняка, научилась. — Дверь захлопнулась за Фатьмой и Лейла принялась разбирать обновки.
Али не был расточительным. Он привык считать деньги, несмотря на то, что не бедствовал. Лейла могла бы поверить в его урок для непутёвой дочери, пока не обнаружила сколько он потратил на её новый гардероб. Не наказание. Он действительно решил продать её тому, кто больше заплатит. Не как невесту. Не как родственницу эмира. А как девушку за чьей спиной нет влиятельной родни. Как вещь.
Вечером того же дня её оповестили, что пора на выход. Водитель стоял у авто и открыл дверь также, как делал всегда. Его непроницаемое лицо не дрогнуло при виде такой Лейлы.
Она села в автомобиль, кинув взгляд на окна дома. На втором этаже горел свет и девушка хорошо отличила отцовскую фигуру. Видел. Отпустил. Позволил. Сам отправляет дочь в неизвестность. И ни капельки не сожалеет. Лондон становился для Лейлы всё недосягаемее. Эмма как чуяла, да и она сама — билет на самолёт был в один конец.
— Долго нам ехать? — Спросила она водителя, когда машина тронулась с места.
— Прилично. — Коротко и без подробностей. За то ему и платят, чтобы рулил и держал язык за зубами.
— Ясно.
Минут сорок они провели в пути. Лейла глядела на вечерние огни Дубая. Наверное, если бы не несчастливое детство и дом, в который не хотелось возвращаться, она любила бы это место. Но всё здесь напоминало об одном — её жизнь ничего не стоит. Вещь. Безвольная кукла.
Много лет она жила, изображая покорность. Потому и позволили учиться заграницей. Девушка мечтала вырваться из липкой паутины, всё сильнее опутывающей её. День за днём она делала маленькие шажки к свободе. Молчала, когда хотелось возразить, не плакала, когда душа обливалась слезами. Лейла прятала себя настоящую. И вот итог. Её продадут тому, кто больше заплатит.
