Запретный Дворец - страница 50

– О, Дарис, – прошептала Шари.

До этого внимательно слушавший историю Тари подошёл к табурету, где сидел Эней, и приблизил морду к его плечу. Тот повернулся и встретился с режущим взглядом жёлтых глаз. Эней закрыл глаза и склонил голову, отдаваясь на суд грифону. Зверь сделал то же самое и коснулся лбом его плеча.

Сцена немой поддержки впустила холод внутрь Шари. Даже Тари осознал, насколько тяжело пришлось Энею наверху. Он мог дотронуться до него, выразить сочувствие, показать, что сейчас всё хорошо.

Что делать ей, Шари не знала.

– В полёте им было меня не достать, – вернулся к слушателям Эней. – Я смог уйти от них в воздухе трижды. На четвёртый раз они загнали меня в угол в магазине. Им не было дела до остальных покупателей, я был их целью.

– И-и? – не выдерживал уже Сорин.

– Спасением было выбраться наружу. И снова избавиться от них в воздухе. Но как только я вышел, сработала зафиксированная заранее мина.

– Мудрый Дарис, этого не может быть! – воскликнул он.

– Мне повезло: я не попал под осколки, меня отбросило волной в облачную яму неподалёку. В чём мне не повезло, так это в том, что я был без сознания.

Всё сложилось в голове Шари, как детский паззл.

– Я пришёл в себя, уже приближаясь к вашей земле, – продолжал Эней. – Совсем близко. Успел сделать несколько взмахов и принять нужное положение, чтобы приземлиться с минимумом увечий. Не рассчитал только место. Мне очень жаль. – Вновь склонил голову, извиняясь за нанесённый ущерб.

– Да не бери в голову, друг мой, с кем не бывает… – Сорин сообразил, что он сказал, и усмехнулся, – я имею в виду, никто на тебя зла не держит.

– Я благодарен, – Эней обратился к Шари. – За помощь.

Она смотрела на него совершенно другими глазами. Раньше Эней был странным незнакомцем, в буквальном смысле свалившимся им на головы. Теперь у него была своя непростая история. Появились причины и следствия, начало и продолжение. Шари могла представить Энея, работающим в библиотеке и рекомендующим одну из книг, написанных организацией. Энея, обустраивающего парк и рассказывающего о том, как его друг-ратт прекрасно готовит рыбу и как жизненно необходимо её всем попробовать, вот только талантливого кулинара не пускают в Верхний мир без нужных предпосылок.

Она встретилась взглядом с голубыми глазами. Эней изучал её, как, наверное, часами изучал труды о расах. Сейчас же он пытался понять, как повлияла его история на Шари.

Сорин вытянулся со своего табурета и по-дружески хлопнул Энея по плечу.

– Те ребята, друг мой, заслуживают хорошей трёпки, – говорил он. – А ты теперь здесь, с нами. И я этому рад. Поверь, мы не собираемся бросаться взрывчатками и закладывать мины. Мы дойдём до Запретного дворца, добудем знания, выберемся оттуда и вернёмся Рискнувшими. Уж тогда-то ты сможешь привнести изменения в Верхний мир. Тебя нельзя будет игнорировать. Дарис мой свидетель, всё так и будет.

Шари было нечего добавить, поэтому она молча подняла кружку с наполовину выпитым чаем. Раздался звонкий стук: с её кружкой встретились кружки Сорина и Энея. Тари издал гортанный звук, означавший участие.

Перемены давались с трудом. Ночью ей было то слишком холодно, то слишком жарко – в итоге наутро покрывало всё скомканное собралось в районе ног. Живот урчал, как от голода, но вместе с тем Шари не могла проглотить ни кусочка. Никаких претензий к стряпне дочери Джена она не имела, однако есть не получалось. Заметив это, Тари покровительственно подвинул лапой тарелку ближе к ней, но встретил незамедлительный отказ. По сравнению с сестрой Сорин уплетал за обе щеки, расхваливая повара настолько, что молодая ратта вышла из кухни, чтобы смутиться. Эней тоже ел мало, как и Шари, но в его случае это проходило менее болезненно и демонстрировалось менее явно.