Их было двое – люди, обычные люди, не пациенты из третьего корпуса, – обезображенные, остервеневшие, зверевшие. Они накинулись на человека – мужчину или женщину уже не разобрать, – повалили на пол. Вопли, нечеловеческие крики. Слова застревали в наполняющемся кровью горле. Темная лужа крови по мрамору под телом.
Помутнение. Парализация. Шум, неразбериха, паника. Люди неслись к выходу, сбивая друг друга с ног, а затем попросту затаптывая упавших. Визг, грохот, плач. Страшный клекот, отозвавшийся отзвуком эхо. А потом я поняла, что этих монстров не двое. Взгляд цеплялся а нападение в толпе, новые и новые… Вся сцена – пара секунд. По ощущениям – вечность. Подскочившая продавец-консультант хотела было закрыть двери книжного…
— Нет! — вскрикнула я, пытаясь отступить; но белый Сэм стоял, как вкопанный.
— Заходите быстрее или уходите! — завизжала девушка.
— Сэм! — я тряхнула Дорта с силой, и мы рванули обратно в книжный.
Что было бы, не вернись мы тогда? Если бы помедлили еще миг? Если бы решили поддаться панике и побежать к лестнице, в город? Что было бы?
Девушка трясущимися руками закрывала двери, звуки стали приглушеннее... А я смотрела рядом и смотрела вперед, за стекло, где группа людей повалила на пол парня, склонилась над ним. Молодой человек размахивал руками, пытался подняться, оттолкнуть от себя напавших, но те плотным кольцом окружили его, не давая ни единого шанса выбраться, и через пару мгновений судорога свела его руку.
В следующую секунду в стекло врезался человек в растерзанной одежде. Сердце мое оборвалось и рухнуло, я пошатнулась. Мужчина угловато обернулся, впечатываясь ладонями и лицом в стекло. Его потускневшие, объятые желтоватой пеленой глаза, устремились на меня. Лишенная губ и щек челюсть отвисла до шее, обнажая гортань.
Громкий крик заложил уши, и не сразу поняла, что это мой крик. Передо мной все потемнело, и я почувствовала, как падаю.
***
Потускневшее небо, жар от земли. Душно. Стая птиц у горизонта. Вопли. Реки крови, наполненные змеями. Срывающийся снег. Черное солнце, распахивающееся внутри него око. Колонны. Лес. Сырая земля под ногами. Могилы. Гивори. Его перебинтованная рука. Книжный магазин.
И из бессознательного вырвал собственный полустон-полувскрик.
Распахнула глаза, жадно хватая ртом воздух. В горле пересохло, грудная клетка словно тисками сжата – дышать нестерпимо тяжело, больно, – голова гудела, а сердце ударяло набатом по ребрам. И дикий страх вызванный, благо, лишь сном.
Сном?
Сэм, склонившийся надо мной и приложивший палец к губам. Его испуганные красные глаза. Он говорил много, тихо, и я не разбирала его слов. Внутри все казалось холодным, замерзшим, заледеневшим, но четко понимала, что ужасно вспотела.
— Штеф? — взволнованно шептал Сэм. — Как ты? О, Небеса, если бы ты знала, как я испугался!
Резко поднялась, и перед глазами все поплыло; мы все еще были в книжном магазине.
— Как долго?.. — вопрос не договорила, схватываясь за голову. — Как долго без сознания?
— Не больше минуты, Штеф.
— Будто сотня жизней прошла…
— Нам нужно побыть здесь, — проговорил Дорт не сразу, внимательно всматривался в мое лицо. Старался говорить как можно спокойнее, но от оглушающего шума за пределами книжного кровь холодела. — Подождать, когда все утихнет. Катерина вызвала подмогу. Нас заберут, — я кивала в ответ, не вдумываясь в слова; адова какофония на фоне слов Дорта не позволяла боле ничего слушать. — Только нужно сейчас спрятаться и сидеть очень-очень тихо, без единого звука, хорошо? — я подтянула ноги к груди, обхватила их руками и спрятала лицо в коленях. Сэм сел рядом со мной, приобнял и прижал к себе. — Сейчас мы в безопасности, потом все прояснится. Нужно просто подождать очень тихо, не высовываясь…
