Читать онлайн Татьяна Байкалова - Заслон. Цена безопасности

Год 2147. Земля больше не та, что в учебниках. Её рваные лёгкие наполнены пеплом «Великого Разлома» – амбициозного проекта АО «Заслон», который должен был спасти планету. Нанороботы «Метель» вышли из-под контроля, пожирая всё, что содержало углерод: нефть, бетон, кости. Остатки человечества ютились под куполами «Синтетического Рассвета» или выживали в руинах, как крысы. Сара споткнулась о корень робо-плюща, впившегося в треснувший асфальт. Её руки сжимали цилиндр с голографическим кристаллом – тем самым, за который её брата Марка убили «дворники». «Это ключ», – сказал он перед смертью. – «Он сломает „Заслон“». Красные огоньки в тумане. Металлический скрежет. – Прекрати сопротивление, аномалия! – прорычал киборг, его голос будто сквозь мясорубку. Гидравлические пальцы схватили её за горло. Сара успела нажать на кристалл. Голограмма взорвалась фейерверком кодов. Для активации требуется ДНК без имплантов. Киборги замерли. Их процессоры не понимали —как уничтожить то, что нельзя взломать. – Тупицы, – хрипло рассмеялась Сара, прежде чем её тело полетело в пропасть. Кристалл, падая, транслировал в эфир одно слово – имя, которое «Заслон» пытался стереть. – Артём.

– Виктор Крайнов, выступление перед акционерами АО «Заслон». 2035 г.«Сознание – последняя граница, которую нужно покорить. И мы покорим её, даже если придётся сломать ваши черепа». Артему Ворону снились кошмары. Всегда одни и те же: чёрные щупальца, прорастающие сквозь асфальт, и голос, повторяющий на неизвестном языке два слова – «Заслон-Единение». Он метался во сне, пытаясь сбежать от этих щупалец, но они проникали в уши, впивались в виски, высасывая мысли, как пауки вытягивают соки из жертвы. Просыпался он с мигренью, ощущая во рту привкус гари, словно легкие, пропитались дымом тех самых пожаров, что поглотили мир до «Синтетического Рассвета». Но сегодня кошмар оборвался резко. В висках завыла сирена нейроинтерфейса – вызов от клиента. – Новый кейс, Ворон. Срочно. – Голос в голове принадлежал Марусе, его агенту-посреднику. Она работала через анонимные ретрансляторы, единственное, что он знал о ней – то, что у неё искусственная гортань. Звук напоминал скрип ржавых шестерёнок, будто её голос собирали из обломков старых машин. – Учёный из «Заслона». Исчез три дня назад. Жена платит криптой. Артём встал, игнорируя протесты мышц. Его квартира в Токио-5 напоминала музей апокалипсиса: на полках – коллекция допотопных гаджетов (последний Айфон XX века с треснувшим экраном, флешка с открытым исходным кодом вируса «Цербер», проржавевший жесткий диск с архивом «Запрещённых Мемов»), на стене – карта мегаполиса, утыканная красными булавками. Каждая булавка – нераскрытое дело. Он провёл пальцем по булавке у района шахт – там погиб Михалыч, его напарник, взорванный дроном с начинкой из термальной кислоты. «Пока я дышу, они не выиграют», – пообещал он тогда у могилы, засыпанной искусственными цветами с чипами-жучками. Он потянулся к шкафу, надевая длинный чёрный плащ с бронированными вставками из карбона – подарок от Михалыча за спасение дочери из логова контрабандистов. В зеркале мелькнуло лицо, изрезанное шрамами – подарок от киберпса три года назад, когда тот прокусил броню, как бумагу. Висок заныл, чип Синхрон-Х», вживлённый всем сотрудникам «Заслона» в рамках программы «Единение», начал синхронизацию. Каждую его мысль Крайнов мог прочитать, как открытую книгу. Тогда же погиб Михалыч, его напарник, когда пытался вырвать чип из шеи голыми руками. Артём до сих пор слышал, как тот хрипел, выдирая из шеи чип «Заслона»: «Не дай им… сделать из тебя батарейку…». – Имя учёного? – спросил он, проверяя магнитный пистолет «Громовержец», собранный из списанных деталей спутников. В стволе зашипели катушки Тесла, намагничивая дробь из вольфрама. – Кацуюки Хирано. Специалист по атмосферным алгоритмам. В последнем сообщении жене сказал: «Они знают про диссонанс». Диссонанс. Слово щёлкнуло в памяти, как ключ в замке. В подпольных чатах ходили слухи: те, кто отказывался от чипов «Заслона», жаловались на «диссонанс» – приступы паники, будто их мозг пытались вырвать из чужой паутины. Психиатры, купленные корпорацией, называли это «цифровой абстиненцией», но Артем видел иное. Год назад он нашёл девушку в канализационном тоннеле – она расцарапала кожу до кости, крича, что «нанороботы грызут нейроны». Её тело позже исчезло из морга.

Улицы Токио-5 кишели людьми, но Артёму они казались тенями. Под куполом «Синтетического Рассвета» всё было слишком идеально: небо переливалось розово-голубым градиентом, биороботы-дворники с логотипом «Заслона» на груди (две спирали в шестерне) поливали газоны синтетической травой, а голограммы рекламировали «Новую Эру Единства». Воздух пах мятой и кедром, это ароматизаторы, распыляемые через вентиляцию для успокоения масс. Но за фасадом сквозила гниль. В переулках, куда не доставали камеры с нейросканерами, торговали «отключенцами» – чипами-обманками, маскирующими мозговую активность от корпоративных сканеров. Артёму продавец-подросток с синими волосами и имплантом вместо глаза сунул в руку чёрный кристалл: —«Этот глушит даже их новых пауков. Проверено – выживешь, если даже дворники начнут чистку». Лаборатория Хирано располагалась на 89-м этаже башни «Заслона», за семью слоями биометрической защиты. Артёму пришлось нанять контрабандиста с дроном-пауком, чтобы проникнуть туда через вентиляционную шахту, пролегавшую через заброшенную зону с радиоактивным фоном. Внутри пахло озоном и… горелым мясом.

– Они стёрли всё, – пробормотал он, шагая через осколки серверов, искрящихся голубыми искрами. Стены лаборатории покрывала копоть, словно здесь бушевал огонь, но датчики не зафиксировали возгорания – лишь следы плазменных разрядов. На полу – узор из оплавленного металла, образующий символ: две спирали, переплетённые с шестернёй. Знак «Заслона-Единения», выжженный в сплаве, как клеймо на скотине.

Его нейрочип завибрировал: сканер обнаружил аномалию в углу. За разрушенным терминалом, из которого торчали оборванные провода, лежал осколок дата-кристалла – тот самый, что неделю назад светился над трущобами после падения Сары. Её лицо мелькнуло в отчёте, который «Заслон» пытался стереть, но Артём успел скопировать фрагмент: «Объект 0-12: нестабильность в зоне Х-23».

– «Слишком много совпадений», – подумал он, сжимая осколок в ладони. «…эксперимент 9-D подтверждает: диссонанс – не побочный эффект. Это бунт сознания против Единения…» – голос Хирано дрожал, словно учёный говорил сквозь слёзы.Голограмма ожила, выбросив в воздух фрагменты записей: —«Они встраивают в нанороботов коды коллективного разума. Вы представляете? Наночастицы связывают нейроны через дофамин – мы будем хотеть того, чего хочет Крайнов. Мы станем роем, Ворон. Роем с королевой-Крайновым…» За спиной Артёма щёлкнул затвор.

– Руки, где вижу, детектив.

Он обернулся. В дверном проёме стояла девушка в кожаном комбинезоне с капюшоном, закрывающим лицо. В руках – пистолет-шредер «Костолом», запрещённый даже для корпоративных спецотрядов. Её ствол светился синим – признак заряженной плазмы.

– Лиру ищешь? – спросила она, и Артем понял, что это не вопрос, а проверка.

– Может, сначала представишься?

– Меня зовут Ли Рейн. Но ты будешь звать меня Лира. – Она сняла капюшон, открыв лицо с узором из биолюминесцентных татуировок, мерцающих, как созвездия. Её глаза были разного цвета: левый – зелёный, с вертикальным зрачком, как у кошки; правый – механический, с линзой, сужающейся при фокусировке. – А теперь отдай кристалл. Пока они не нашли нас обоих.

Артём сжал осколок в кулаке, чувствуя, как острые края впиваются в кожу.

– Объясни, что значит «Заслон-Единение».

Лира рассмеялась. Её смех звучал как звон разбитого стекла.

– Ты уже в их паутине, Ворон. Мигрени, кошмары… Это не баги. Это «Заслон» перепрошивает твой мозг. Хирано пытался их остановить. Теперь ты – следующий.

Сирены на улице взревели, разрезая искусственную тишину мегаполиса. Лира вздрогнула, бросая взгляд в сторону окна, где в небе уже маячили силуэты дронов-«дворников» с плазменными ножами вместо рук.

– Дворники. Идут по твоему следу.

– Почему?

– Потому что ты носишь в голове ключ. – Она схватила его за рукав, таща к разбитому окну. Ветер с купола рвал плащ, заставляя Артёма щуриться от порывов, пахнущим озоном. – Хирано спрятал в тебе вирус, когда ты расследовал дело его брата. Помнишь того курьера, которого ты нашёл в канализации? Курьер с пустыми глазницами и кристаллом в груди… Его предсмертный шёпот всплыл в памяти:

– «Ищи цветок в бетоне». Тогда Артём решил, что это бред агонии. Теперь фраза обрела смысл.

– Время болтовни закончилось, – прошипела Лира, толкая его в бездну.

Они прыгнули. Дрон-паук «Арахна-7» поймал их на паутину из углеволокна, но Артёму показалось, что падение длилось вечность. Над ними, в разбитом окне лаборатории, замелькали красные глаза дворников. Их пальцы искривились, превратившись в плазменные лезвия, готовые разрезать всё на молекулы.

– Ты сумасшедшая, – выдохнул он, когда дрон приземлился на крышу соседней башни, покрытую граффити с надписью «Сопротивление – это ДНК». Лира уже бежала, крича через плечо:

– Если хочешь понять, кто такой Крайнов, найди ребёнка с робо-цветком! Он знает, где спрятаны семена свободы!

А потом её поглотила толпа – тысячи людей, марширующих под куполом на ежевечерний «Ритуал Благодарности». Голограмма Крайнова в небе улыбалась, его голос гремел, как гром:

– Слава Единению! Слава Заслону!

Толпа подхватила, как стадо, запрограммированное на поклонение:

– Слава!

Артём сжал кристалл. Внутри него, как в капсуле времени, мерцала карта. Он провёл пальцем по поверхности – голограмма выбросила координаты, указывающие на трущобы, где неделю назад нашли тело Сары с вырезанным чипом. Путь туда, где радиоактивный дождь всё ещё разъедал бетон, и, как говорили, даже «Заслон» боялся там искать. Надпись на древнем кирпиче гласила: «Здесь был город. Здесь правили люди».

Он шагнул в лифт, игнорируя голограмму-рекламу, призывающую вживить чип «для счастья». Не замечая, как его нейрочип записывает каждую мысль, отправляя данные прямиком в «Облако Заслона». В висках заныло – чистка данных началась. «Михалыч, прости», – подумал Артём, стирая следы с помощью вируса «Тень», спрятанного в зубном импланте.

Где-то выше, в облаках из синтетических роз, Виктор Крайнов наблюдал за ним через камеры с золотым напылением. Его пальцы сжимали стакан с виски, где плавали лепестки настоя.

Трущобы Токио-5 дышали смертью. Артём пробирался сквозь лабиринт руин, где стены из ржавого металла смыкались над головой, как челюсти механического зверя. Воздух густел от кислотного тумана – наследие заводов «Заслона», десятилетиями травивших мегаполис. Сканер в нейрочипе мигал кроваво-алым: 215 микрорентген в час. Даже дворники с красными глазами обходили это место стороной.

– «Ищи цветок в бетоне» – последние слова мёртвого курьера бились в висках. Марк ещё дёргался, когда Артём вынимал кристалл из его черепа, – тело было обуглено, как будто курьер сгорел изнутри. Теперь его собственная рана на плече – шрам от старого чипа «Заслона» – ныла, будто предупреждая: Слишком близко к правде.