Вдруг Иван насторожился. Из дальней аллеи раздался звук голосов.
– Подожди-ка меня, – он сунул Василию свой рюкзак и сорвался с места. Через минуту он был там, откуда доносились тревожившие его звуки.
Два крепких гопника стояли над девушкой, сидевшей на снегу. Она показалась Ивану такой маленькой и хрупкой! Из-под съехавшего набок белого берета с помпоном выбились рыжие локоны, нос пуговкой, огромные, полные ужаса серые глаза, веснушки… Кроха крепко прижимала к груди маленький чёрный футляр.
– Не отдам! Ни за что не отдам! – её тоненький голосок дрожал.
Волна нежности захлестнула Ивана, но тут же уступила место негодованию.
– Э, ребята, – окликнул он гопников, – полегче с девушкой!
– Иди, куда шёл, – огрызнулся один из них, – сейчас наш кореш придёт, мало не покажется!
– Нет, кореша мы ждать не будем, – из полумрака аллеи выступил Василий.
Хулиганы, не ожидавшие отпора, уставились на братьев.
– Что, ещё не успели получить, а в глазах уже двоится? – пошутил он, видя их замешательство.
– И правда, двое на двое честнее будет, – Иван грозно наступал на гопников. Те, недолго думая, пустились наутёк.
– Эй, вы куда, – Василий покатился со смеху, – мы даже размяться не успели!
Иван подошёл к девчонке, всё ещё сидевшей на снегу.
– Вставай, – он протянул руку.
Она ухватилась и подтянулась к нему. Да, совсем дюймовочка – рослому Ивану до груди.
– Ты в порядке? – Иван смахнул снег с ближней скамейки и усадил кроху.
– Да, спасибо, – девушка посмотрела на него огромными, полными слёз глазами.
«Ну и смотрит!» – у парня аж дух захватило.
– Зовут-то тебя как, дюймовочка? – ласково спросил он
– Настя, – она впервые робко улыбнулась, – а вас?
– Я Иван, – представился её спаситель, – а это Василий, брат мой.
– Двое из ларца? – рассмеялась Настя.
– Одинаковы с лица, – кивнул Иван, – но только с лица. Он вредный, от него лучше подальше держаться, – поддел он брата.
– От вредного слышу, – парировал Василий, – не верь ему.
– Давай мы тебя домой проводим, – предложил Иван, – время позднее. Далеко живёшь?
– Нет, пару кварталов отсюда, в сторону трамвайной остановки.
– Вот, нам по пути, – улыбнулся Иван, показав за спиной кулак Василию, который попытался вставить своё слово.
И ребята пошли по снегу втроём. Дюймовочка, оттаявшая после испуга, была разговорчива. Иван охотно поддерживал беседу.
Оказалось, что Настя живёт с бабушкой, родители её работают в оркестре в Буэнос-Айресе, и что в футляре серебряная дедушкина флейта, на которой теперь играет она сама, и что все в её семье музыканты.
Узнав, что братья – спортсмены, Настя удивлённо сказала:
– Спорт – это же как другая планета! А где учат на спортсменов?
– В бассейне – отозвался Василий, – а вообще, на спортивном факультете универа.
– Ваня сказал, вам по семнадцать только исполнилось, – недоверчиво прищурилась Настя.
– Ага, некогда нам было в школе сидеть, – объяснил Иван, – в самолётах да аэропортах программа лучше заходит. Год за два – и мы на свободе!
– А так можно?
– В нашем случае было нужно.
– Какие вы молодцы! – восхищённо вздохнула Настя. – Вот мы и пришли.
Василий слегка отстал, а Иван довёл её до подъезда.
– Часто так поздно ходишь?
– Когда как, – пожала плечами Настя, – мы сцену в колледже делим.
– А мы воду, – улыбнулся Иван, – давай твой номер запишу. Созвонимся, встречу, а то ходят тут всякие!
Всю дорогу Василий возмущённо ворчал, что крюк вышел на целый час, что желания надо загадывать осторожнее, и что зачёт в пролёте.
