Через пару секунд молчания будто прорвало плотину. Пусть это и воспринималось, как галдёж, на самом деле, сестры обсуждали увиденное, и у них были вопросы. Не известно, есть ли тут застольные традиции, но сёстры «спасителей» буквально облепили. Они даже отвечать просто не успевали, да и вопросы-то услышать и понять было крайне затруднительно. В конце концов Марэн это надоело, и она прекратила буйство, всего лишь пару раз хлопнув в ладоши.
– Сёстры, давайте-ка, по возможности, успокоимся, и договоримся так: сегодня, по-моему, Виктор интересует всех своими лекарскими, целительскими способностями, вот пару вопросов на эту тему ему и зададим. А всё остальное – как-нибудь после, думаю, несколько дней он с нами проведёт.
Это она угадала, лекарь даже не догадывался, куда ему из Храма податься. Разве что, действительно, с кошками в их племя.
– Вот Четвертая сестра Инга и начнёт, она у нас как лекарь, главный специалист.
Она и начала…
– Виктор, судя по иллюзии, целительства, собственно, и не заметно. Непонятно, конечно, как ты справился с оборотнями, колдуном, челамами, но при чем здесь целительство?
– Да тут всё на виду, сестра Инга, – осторожно начал Мальцев, – во всех этих случаях простой наркоз, пусть очень крепкий сон, если слово «наркоз» незнакомо, правда, с волками применена широкая мантия, так я называю наркоз для нескольких разумных сразу. Колдун для такого действия был далековато, поэтому девочкам пришлось его найти сначала… Челамы – тут не сон, мозгов-то там нет совсем, но я обнаружил у них двигательные центры. Представил, что эти центры больны, и вылечил их полным обездвиживанием.
– И в самом деле, что тут не понять, – призналась Инга, – кроме одного: как ты, не маг, этим наркозом можешь пользоваться?
– А вот этого я пока и сам не знаю, – развёл руками целитель, – видимо, мой организм и без участия разума что-то помнит. Кстати, это касается и воинских навыков – как бы я двух челамов успокоил? Но даже мне ясно, что мой наркоз – не магия, а нечто иное, с чем еще надо разобраться.
– А красная колдунья? Виктор, там же что-то совсем другое, не так?
– Так. Это защитный амулет с отражающим и наркотическим эффектом.
– Сестра Инга, а можно я спрошу? – поднялась на противоположной стороне стола довольно крупная девица с плотным, но соразмерным телосложением, и дождавшись согласия, недоверчиво начала. – Виктор, мне понятно, что, как воин, ты мечами прибил челамов и защитился амулетом от колдуньи. Как я понимаю, своим странным наркозом ты можешь убивать разумных, так? Но как лекарь, разве ты можешь это делать? Это же… это не по правилам лекарей! Вот!
– Извини, сестра, как тебя зовут?
– Бари, – смутилась девушка.
– Бари, только, не обижайся, я отвечу, как считаю нужным, договорились?
Бари отчего-то смутилась еще больше.
– Представь себе, что эти волки на поляне или колдун на дереве, не зная традиций, напали со своим оружием на кого-то из твоих сестёр… Да вот пример поближе: что бы ты сделала, если бы не мы, а именно ты первой обнаружила действия Амелы?
– Я бы их порвала! И Амелу! – не раздумывая крикнула Бари. – Попыталась бы убить, это точно. Правда, наверное, как воин, пользовалась бы другим оружием, не лекарством…
– Ты хорошо сказала, Бари, «как воин»! – подхватил Виктор. – Воин действует не в абстрактном мире, а в каждый конкретный, смертельно опасный момент. Как ты это и видела. В сражении, когда грозит смерть близким, для меня, например, нет разницы, какое оружие применять: меч, одуванчик, голые руки или… тот же наркоз. Есть ли у воина возможность думать, вот этим можно драться, а этим нельзя. Бой – это не рыцарский турнир.
