Михаил Николаевич оказался дома и сразу же распорядился принять исправника.
– Андрей Иванович, какими судьбами! – предводитель дворянства шёл по кабинету навстречу исправнику, протягивая руку.
Буткевич даже в домашнем халате выглядел элегантно и по столичному изысканно. Бритое круглое лицо, короткие волосы с небольшой проседью у висков.
– Здравствуйте. – Андрей Иванович торопливо пожал протянутую руку и при этом щёлкнул каблуками, наклонив голову, словно гвардейский офицер.
– С чем пожаловали? – спросил хозяин и тут же спохватился: – Может быть, чаю или чего-нибудь более приятного? – Вернулся к столу и позвонил в колокольчик.
На пороге появился слуга, Андрей Иванович так и не понял откуда. Создалось впечатление, что из воздуха.
– Послушай, дружочек! Принеси-ка нам чаю и вишнёвой. И побыстрее. – Потом повернул голову к исправнику, указал рукой на кресло около низенького стола: – Садитесь, любезный Андрей Иванович. В ногах, как говорится, правды нет. – Сам опустился после того, как Михаил Николаевич грузно сел. – С чем пожаловали?
У исправника дёрнулся кадык от такого вопроса, но теперь было не до обид.
– Михаил Николаевич, вы, видимо, слышали о том, что в городе произошло несколько тяжких преступлений? – не стал говорить «убийств», как-то не очень было уместно в таком доме, такому хозяину.
– Да, мне говорил об этом господин Сеневич.
«И здесь этот докторишка отметился», – промелькнуло в голове Гречёва.
– Мы своими силами не смогли распутать сей клубок.
– Да, я говорил и с господином Подгурским.
«И этот туда же!»
– Так вот, из столицы к нам прибыли чиновники сыскной полиции.
– Об этом мне прислал телеграмму губернатор.
Андрею Ивановичу так и хотелось вскричать: «Все всё знают, один исправник, как китайский болванчик, только головой трясёт в незнании!».
Воцарилась неловкая пауза, которую прервало появление слуги. Поставив поднос на стол, он посмотрел на хозяина. Михаил Николаевич кивнул и разлил чай по чашкам, затем с хлопком откупорил бутылку и наполнил маленькие рюмки тёмнобордовой жидкостью.
– Прошу, – указал рукой и сам взялся за ножку рюмки. – В прошлом году получилась замечательная наливка. Попробуйте.
Гречёв поднял рюмку и пригубил. Напиток действительно был ароматным и оставлял во рту вишнёвое послевкусие.
– Стало быть, столичные сыщики уже взяли след? Или только намереваются начать расследование? – Буткевича, честно говоря, не интересовало само дознание, но он чувствовал определённую ответственность. Ведь его выбрали в уезде предводителем дворянства, и хотя должность не предусматривала вмешательства в полицейские дела, спокойствие мещан было важнее. Не хотелось, чтобы распространялись по городу слухи один нелепее другого и чтобы об этих слухах приезжие гости доложили вышестоящему начальству, в том числе и самому государю.
– О! Слишком ретиво. Боюсь, как бы они не поломали в спешке ног.
– Ух вы какой! – Михаил Николаевич погрозил пальцем исправнику. – Надо было раньше, Андрей Иванович, найти преступников. Тем более вы говорили, что хотели назначить каких-то крестьян убийцами.
После пятого смертоубийства исправник Гречёв на самом деле подыскивал кандидатуры для назначения убийцами. И чтобы слухи пресечь, и чтобы народ успокоить. Но как узнал об этом господин Буткевич, было не совсем понятно. Андрей Иванович говорил об этом только судебному следователю Подгурскому. Неужели тот обо всех разговорах докладывает предводителю дворянства?
