В тот момент, когда мы пытались сбить пламя в одном месте, в другом оно разгоралось с неимоверной быстротой. Наших двух пар рук уже не хватало, чтобы затушить разгорающийся пожар. Огонь расползался по всему сену моментально, начал завихряться сизый дым.
Мы начали отступать назад с отвисшими челюстями и выпученными глазами и думали только об одном: «Вот мы влипли…»
– Надо всех будить! Надо тушить, что-то делать! – я дернул брата за футболку.
Серега остолбенел и таращился на пожар.
– Нет…
– Что нет?!
– Не надо.
– Чего не надо? Да ты чего, оно горит! Побежали!
– Нет! – брат резко повернулся ко мне и затараторил, – у нас в школе у одного мальчишки родителей вызвали за кучу двоек. Он им не говорил про них. Пока родители были в школе, он из дома сбежал. Его полночи всем селом искали, а когда нашли – ему всё простили. Ты представляешь, как нам влетит за это?! За зажигалку, за сено, да еще чего только нам не припомнят! Прутом по заднице не отделаемся.
– Ты в своем уме?! Это не двойки!
– Сейчас соседи увидят, и так всех разбудят. Вон Бажаны никогда не спят в обед, вечно копошатся в огородах. Погнали, иначе увидят!
– И куда мы пойдем? И сколько мы прятаться будем?
– Бежим в посадку за кукурузным полем, а там разберемся.
Он сорвался с места и помчался мимо бесчисленных грядок картофеля, свеклы, моркови, огурцов и помидоров в направлении огромного поля, засеянного кукурузой.
Я еще раз взглянул на разгорающийся пожар. Огонь с шумом расползался по плотно утрамбованному сену. Уже ничего нельзя было сделать, и я с сожалением побежал за братом. Неправильно как-то оставлять его одного. Да и что бы я сказал родным? Это не я, это он? Ведь я сам участвовал во всем с самого начала.
Пока я мчался мимо наших грядок, брат уже стоял у кромки поля и ждал меня, чтобы не затеряться в двухметровых стеблях. По сравнению с нашим ростом кукуруза казалась нам лесом.
Не останавливаясь, я залетел в чащу из кукурузы. За мной прошуршал Серега.
Минуты три мы бежали по полю сквозь плотно растущие стволы кукурузы. Не меняя направления, просто рвались как можно глубже к середине поля. Первым остановился брат.
– Сань, стой. Больше не могу. Давай отдохнем.
Остановился и я. Сердце бешено колотилось, кожа на руках и ногах горела огнем от того, что приходилось проламываться сквозь плотные ряды кукурузы. Не хватало воздуха, пот застилал глаза. Брат оперся руками на колени и тяжело дышал, я держался одной рукой за ствол.
– Тихо! – выдыхая, сказал я. – Давай-ка прислушаемся.
– За нами гонятся?
– Нет. Может какой-нибудь шум со двора можно разобрать.
Мы выпрямились и замерли. От ветра слегка покачивалась кукуруза, шелестела листва. Где-то вдалеке проехала машина. И больше ничего.
Я прервал тишину.
– Что дальше? Может, тут часок посидим, а потом выскочим, как будто мы гуляли за огородами?
– Нет, давай хотя бы до завтра подождем. Они всё потушат, будут нас искать. К вечеру забеспокоятся по-серьезному. Но мы не выйдем. А утром сами придем. Вот увидишь, сильно ругать не будут.
– И откуда у тебя такие идеи в голову приходят?
– Сам не знаю, как-то само появилось. А что, ведь не плохо придумано?
– Вот уж не знаю. Но тут оставаться нельзя. Натолкнемся на на кого-нибудь, кто корове кукурузу ломать придет.
Мы закрутили головами в разные стороны. Со всех сторон всё было одинаковое.
– Мы далеко вообще забежали? Мы же оттуда неслись? – Сергей ткнул куда-то пальцем. – Или оттуда?
