Жаркое лето - страница 5

– Вон, смотри, ствол сломан. Это я его сломал, и следы там остались. Если пойти по пахотной борозде, то выйдем к полю, где рожь посеяна.

– Это там, на холме? – уточнил брат.

– Да. Там посадка растет, которая наверх тянется. А на вершине другая. Ну, там, где шелковица здоровая растет. Помнишь, мы как-то раз там были?

– О, точно. Там сверху виднее будет.

– И не ходит там никто.

Мы отдышались, поняли наконец, где мы находимся, выбрали направление и двинулись вперед. Шли долго, иногда останавливались, прислушивались и шли дальше. Идти было тяжело, мы постоянно спотыкались о сухие куски вспаханного чернозема. Голени и икры были в пыли. Коленки, руки и лица – в царапинках от острых листьев кукурузы. Надолго не останавливались, шли уже через силу.

– Интересно, что там сейчас происходит? И сколько там всего сгорело? – устало произнес Серега.

– Меня больше волнует, что нам за это будет. Как только попадемся, ох, и получим мы по первое число! Мало не покажется. Карантин до школы нам гарантирован.

– Да не-е-е, должно всё получиться. План железный, не подкопаешь.

Вдруг на нашем маршруте борозда стала резко сворачивать вправо, а кукуруза редеть. Явный признак того, что мы пересекли поле и вышли с другой стороны.

Я остановился. Брат уткнулся мне в спину.

– Сань, ты чего?

– Дошли. Тут сейчас дорога должна появиться, которая поля разделяет. Слева, по идее, должна посадка быть. Туда, наверх.

Мы, пригнувшись, медленно пошли вперед. Вроде тихо, никого нет. Я стал вытягивать шею, чтобы разглядеть проступающую впереди дорогу.

– Сань, глянь. Деревья видать, нам туда.

Серега указал направление. И правда, по диагонали, недалеко виднелись деревья той самой посадки.

Стали опять пробираться через кукурузу. Так, чтобы быть как можно ближе к деревьям. Шли украдкой, стараясь не шуметь.

Ага, дошли. Отчетливо слышно, как шумят на ветру ветви. Требовалось пересечь дорогу.

Она была грунтовая. В сухую жаркую погоду колея становилась не хуже асфальтовой, а после дождя превращалась в непроходимую распутицу чернозема. Протяженностью километра на два короче асфальтированной дороги между двумя селами – Литвиновка и Демидовка. Собственно, в первой жили наши старики, к которым я со всей семьей приезжал на лето, а во второй – Серегина семья: дядя Вова, тетя Неля и совсем еще маленький брат Сашка.

В такую жаркую, сухую погоду местные жители срезали путь по этой дороге, и наши родственники в том числе. Это очень нас беспокоило.

Почти на корточках мы выбрались из кукурузы так, чтобы можно было безопасно смотреть во все стороны. Вроде никого.

– Наверно, пожар тушат. Мы тут одни. Давай по очереди.

– Да вот нет уж. Бежим вместе. А то вдруг одного поймают, что тогда второму? – возразил я брату.

– Так двоих лучше видно издалека!

– А ты что, размером с корову, чтобы тебя так легко заметили? Ты, главное, не мычи и хвостом виляй. Нет, лучше на четыре лапы встань и за мной беги. Пускай все думают, что кто-то собаку выгуливает. И хвостом тоже виляй. Будешь доброй собакой.

– А чего я не собираюсь мычать! И хвоста у меня нет. И почему я должен быть собакой?

–Му-у-у-у, гав-ав!

– Чего-о-о!

Серега резко встал в полный рост и нахмурил брови.

– Бежим!

Мы рванули к спасительным деревьям. Серега мчался за мной, мы выжимали из своих ног все силы, которые остались, всё, что осталось. Я даже не смотрел по сторонам, только вперед!

Мы так спешили перебежать не слишком широкую дорогу, что с размаха врезались в плотную стену непролазного кустарника. Было мучительно пробираться через кривые колючие ветви. Я, стиснув зубы, шел напролом. А Серега всё стонал, охал, ахал, слал проклятия непонятно куда и кому.