Жаркое лето - страница 7

Мы с братом даже ахнули. Сколько раз ни сидели под шелковицей, а никогда не обращали внимания на ту красоту, которая нас окружает каждый день.

Так мы просидели минут пять, пока не глянули на наш двор на двор, где живем. Теперь можно сказать – жили. Ведь мы в бегах и временно без места жительства.

Издалека было видно, что на пожар сбежались все соседи в округе. Огонь уже потушили, но над нашим садом еще оставались следы дыма, ветер не всё разогнал. Было видно, что люди вилами растаскивают сено по сторонам. Людей оказалось много, и кто где кто с такого расстояния невозможно было рассмотреть.

– Смотри-ка, потушили. Интересно, много сгорело? Может, совсем чуть-чуть? – рассуждал Серега.

– Хорошо, что не всё, – вздохнул я.

– А про нас прознали?

– Думаю, да. Точно заметили – все там, а нас нет. Да не до этого пока.

– План работает, к вечеру будут нас уже всем селом искать. Денек-другой пересидим, и можно идти домой.

– Ага, если нас не найдут раньше…

Так мы просидели где-то с час. В нашем дворе и около сеновала суета прекратилась. Все разошлись.

В животе заурчало.

– Это у тебя? – прервал молчание Серега.

– У шелковицы.

– Тоже кушать захотелось.

– Пошли ягод поедим.

Налопались спелых ягод от души. Даже покидались ими друг в друга, испачкались фиолетовым соком. А еще я в шутку Сереге ягоду раздавил между глаз, и у него осталось на лбу пятно, как у индусок. Выглядел он просто ужасно! Раздавленная ягода прилипла к коже, добавила колорита к царапинкам и грязным пятнам на лице. Хотелось заржать на все село, так что я еле удержался. Брат обидится.

– А помнишь, дед рассказывал, что здесь во время войны пушки стояли? Прямо тут, на вершине. А фашисты оттуда, с трассы пришли.

– И все погибли, – добавил брат.

– А вон в тех деревьях снайпер немецкий сидел, – я ткнул пальцем на лесную поросль на окраине села.

– Помнишь, еще дед говорил, как его фашист выпорол?

– Помню. Он у него противогаз стащил и в туалете спрятать хотел. А фашист там сидел. Вот и попался ему.

– Точно, он еще говорил, мол, повезло, что оружия не было. Так бы пристрелил.

Каждый из нас представил эту опасную картину. Мы помолчали, попытались себя поставить в такую ситуацию.

– А вот все-таки интересно, деда прутом от сирени выпороли? Может, из-за этого он чуть что – за хворостину хватается? – прервал тишину брат.

– Не, думаю, его по-взрослому – ременякой.

В безделье мы провели еще часа полтора-два. Становилось всё скучнее. Села жили своей жизнью: одни куда-то ехали, другие работали в огороде, кто-то косил траву, пас корову или строил что-то во дворе.

Сверху хорошо было видно.

Но мы не заметили никакой паники от нашего отсутствия. Никто не бегал в безутешных поисках, даже просто не суетился. Становилось как-то обидно.

– Что-то никто не паникует и с фонариками и собаками не спешит. Дырявый твой план!

– Ничего-о-о, еще не вечер. Вот как стемнеет, тогда и забегают и с фонариками, и с собаками, и с кошками…

– Ага, и с коровами, – с сомнением произнес я.

Я встал, начал обходить вокруг ближайших деревьев.

– Ты чего?

– Надо решить, где ночевать будем. Пока не стемнело.

За работой мы облазили всю окрестность в поисках подходящих веток. Подходящие ни как не попадались, ветки были кривые и колючие. В итоге мы что-то наломали и выложили под деревом.

Я прилег, но не выдержал и трех минут.

– А в тундре вы как спите?

– Стоя! И ногу одну поджимаем. А вы как-то по-другому?