Там его уже ждал хан и вся его свита. Когда Жаршары стал рассказывать обо всём произошедшем, хан Муглук перебив его, серьёзно спросил:
– Жаршары, кто этот мальчик рядом с тобой?
На что он ответил:
– Этот мальчик является жертвой неправильного воспитания и результатом дурного подражания. Он один из отпрысков тех, с кем мы вели свои ожесточённые сражения!..
Тут один из старейшин выкрикнул:
– Зачем ты его привёл сюда?! Почему, сразу же не убил его на месте? Расправься с ним немедленно!
Жаршары сердитым голосом возразил:
– Нет, я не сделаю этого!
Тогда старец стал напирать на Жаршары, сказав:
– Кем ты возомнил себя, безродный юнец, чтобы перечить нам – старейшинам? Но что ещё важнее, ты осмелился не выполнить приказ своего Хана? Посмотрите, как этот ублюдок опьянел от своей славы! Он желает перечить нашему мнению!
Тут же после его слов, весь зал загудел. Все начали оскорблять и унижать Жаршары, напрочь позабыв его недавние успехи. Хан же, спокойно сидел и молча раздумывал… Затем, резко встал со своего трона – как бы напомнив присутствовавшим, о своём главенстве и несомненной вовлечённости в происходящее. В эту секунду, шум возбуждённого многоголосья, мгновенно затих…
А хан Муглук, спокойно промолвил:
– Жаршары, ты ослушался моего приказа? Почему? Завтра на рассвете мы казним всех тех, кого ты пленил – в отместку, за многочисленно-творимые ими злодеяния. Однако, по какой такой особой причине, этот ребёнок не среди них? Зачем же сей безрассудный и противоречивый апологет, ты вдруг надумал нам продемонстрировать? Ведь ты сам сказал нам, что этот мальчик является их плотью и кровью. Я же, дал тебе всё… Но вижу, что сегодня, ты решил не присягать мне на верность? Что в нём такого особенного? Скажи… И вообще, почему ты так отчаянно его защищаешь? Не стоит принимать моё великодушие за слабость. Прикончи этого мальчика немедленно, или же это сделает моя стража, но уже вместе с тобой!..
Тогда Жаршары, нехотя вынул из ножен острую саблю и занёс её над головой мальчика. Тот, в свою очередь, не проронив ни слова, лишь пристально всматривался в чёрные как ночь очи (без пяти минут палача), преисполненные совестных сомнений. Глубоко внутри, разгорелся эфемерный конфликт, сопровождавшийся порицающими пульсациями в области висков. А внешне – когнитивный диссонанс, мгновенно иссушил глотку, пробив холодный пот и вызвав безудержный тремор предплечья. В положении, котором оказался Жаршары, не было другого варианта. Да и по милости Всевышнего, увы, судьба всё не отворяла спасительных ворот человеку, загнанному в угол! Из такой, безнадёжно-сложившейся ситуации – в образовавшейся паузе принимаемого решения, мальчик внезапно для всех подбежал к Жаршары, и крепко обнял его за левую ногу. Через несколько мгновений он, также молча её отпустил. Данным действием, как бы принимая любой выбор, стоящий перед Жаршары, безо всякого страха и упрёка – смиренно устремив в пол, свой осознанно-поникший взгляд. Немного отойдя назад, невинный отрок стал мужественно дожидаться неизбежной участи, очень усиленно смыкая веки и (неестественно) активно дыша…
В этот момент, Жаршары невольно ощутил неприязнь к самому себе. Ибо всё ещё свежи были в памяти воспоминания о том, как он не так уж давно – самолично, искренне и тепло обнимал этого осиротевшего мальчика. В эту действительно тяжёлую минуту, Жаршары сильно стушевался перед присутствующими людьми. Из-за чего, от волнения, долго мешкал перед своим решающим замахом. Под давлением оглашённого приговора, а также перед лицом (навидавшегося) высокомерного общества, что упивалась своевольностью и безграничностью власти – привилегированно находясь в тронном зале, с высокими потолками и массивными стенами. Аскетичный и скромный воин Жаршары, принял единственно правильное для себя решение! Переводя взор от мальчика на хана, Жаршары уверенно возразил:
