Он тяжело упал на кровать, сгрёб меня в свои мощные объятия, уложил мою голову себе на грудь.
— Спи, моя Анита. Завтра у нас длинный день.
Я лежала, вдыхая его запах, и не чувствовала в себе сил ни попытаться отстраниться, ни заплакать.
Да уж, это точно безумие. Я бы тоже хотела тебя ненавидеть, Тео… И мне тоже жаль, что я тебя возненавидеть не могу.
Король держал меня надёжно и крепко, и постепенно я пригрелась, и сама не заметила, как заснула.
***
Проснулась выспавшейся. Свет заливал просторную спальню. Я села и сладко потянулась, хотела уже вылезти из кровати, но мой взгляд упёрся в Теодоро.
Король стоял у окна, отодвинув штору, и смотрел во двор. Широкоплечий, сильный. Красивый. Совершенный. Мягкий утренний свет освещал его мужественное лицо с крупными чертами… только на губах не было привычной усмешки.
Теодоро был серьёзен и, пожалуй, мрачен. Первый раз его таким видела.
Я присмотрелась к нему внимательнее. Напряжённые плечи. Стиснутые челюсти. Сильные пальцы, сдавливающие штору.
У меня аж сердце сжалось таким его видеть. Уж лучше бы он кричал или опять отпускал свои злые шутки.
Но не так: вся сокрушительная мощь сильнейшего стихийного мага и могущественного короля в сжатом состоянии перед непонятным препятствием, которое он пока не понимает, как обойти. И стоит, не двигаясь, опасаясь неосторожным движением что-то безвозвратно повредить.
Я мысленно вздохнула: Теодоро, насколько же я тебя знаю уже… пожалуй, я даже благодарна тебе за то, что ты хоть как-то… меня уберегаешь от себя. Как умеешь. Жаль, что ты не умеешь, Тео, жаль. Очень жаль.
Теодоро наклонил голову, стиснув челюсти сильнее и сжав кулаки. Я, повинуясь порыву, вскочила, подбежала и обхватила его за пояс... прижалась лбом к его плечу.
— Тео, послушай меня, пожалуйста, — прошептала я, — ты почему-то решил, что я…
— Анита, — выдохнул он, гибко изогнувшись и стискивая меня в объятиях, — пойми, мне всё равно. Я всё про тебя знаю. Всё. Но я всё равно…
Я чуть не взывала в голос: он даст мне сказать или нет!
— Тео! — взъярилась я, — Услышь! Я дев…
Мои слова утонули в жадном поцелуе. Он смял мои губы, выбил слова из мыслей.
Король целовал иначе. Бережнее и строже. Удерживая за спину, поглаживая по волосам, касаясь щеки и шеи, и снова осторожно обнимая.
Я потеряла себя в этом чутком поцелуе, отвечая и прижимаясь к нему сама.
Теодоро отстранился и внимательно посмотрел на меня.
— Анита, — кривя губы, через силу выговорил он. — Ещё раз ты заговоришь со мной о своём прошлом. Неважно каком. Анийя или океанская бездна. Театр или подвалы колдунов. Неважно. Клянусь, я сделаю что-нибудь очень плохое.
Я ошарашенно уставилась на него. Он криво усмехнулся.
— Не знаю, что сделаю, — прошептал он, коснувшись кончиками пальцев моих губ. — Но что-то очень, чрезвычайно, катастрофически плохое. Точно пожалею. Все вокруг ужаснутся. Кто-то, возможно умрёт. Поэтому не доводи меня. Говорим только о погоде. Иногда об еде. Возможно, о природе. Всё, Ани. Ни слова больше.
Он снова меня поцеловал, на этот раз я была настолько ошарашена, что и ответить на поцелуй не смогла. Вот это угрозы…
Король отстранился и смерил меня холодным оценивающим взглядом. Я вдруг осознала, что завёрнута в одну простыню — как схватила её, бросившись к нему, так и стояла, обмотанная, с голыми плечами.
Покраснела, осознав, что обнажена под простынёй. Покосилась на платье, которое Тео снял с меня вчера — оно было небрежно брошено на подлокотник кресла. Вспомнила, как бесстыдно он касался меня вчера и покраснела ещё сильнее.
