Прежде чем ответить, брюнет оглядывается по сторонам. Но я, кажется, уже начинаю привыкать к тому, что мы с Глебом постоянно привлекаем чужое внимание. Поэтому уже не реагирую, сосредоточившись на том, что не собираюсь уступать Соколовскому.
Я сделаю по-своему!
Что-то разглядев в моём взгляде, парень выставляет руки перед собой. Ухмыляется и выдаёт ироничное:
– Валяй.
Мне не нравится его «всезнающая» улыбочка, но я не намерена отступаться. Возможно, Арина, которая училась в старшей школе и боялась Соколовского, так и поступила бы. Позволила Глебу увести её на последнюю парту и сделал бы то, что он говорит.
Но не я. То время прошло. Я теперь другая.
Уверенная в собственном успехе, возвращаюсь к пустующим первым партам и сажусь на ближайшую. И как раз вовремя – в аудитории появляется сам профессор. С присущей ему суровостью и вечной складкой между бровей, он здоровается со студентами. Тишину мгновенно ловят все. Мы поднимаемся с мест, приветствуя Разумова, и только по его команде садимся обратно.
– Даю вам пять минут на повторение и начинаем отработку. – Не отрываясь от раскладывания каких-то листов на своём рабочем столе, говорит Виктор Сергеевич.
Студенты, и я в том числе, принимаются усердно повторять материал. Пять минут проходят быстро. Но мне и не нужно много времени, я не пинала баклуши всю неделю, а готовилась. Как и положено студентке, претендующей на стипендию в следующем семестре.
Поэтому, когда профессор поднимает взгляд и ищет глазами свою первую жертву в толпе, я бесстрашно поднимаю руку. Несмотря на то, что у меня все внутренности завязались в узел от страха, а конечности онемели. Оказывается, это не так уж и просто, как казалось.
– Да, Скворцова, желаете первой сдать отработку? – Басит преподаватель и ищет глазами ещё кого-то.
Я киваю. И с ужасом понимаю, что Разумов не только запомнил мою фамилию из тысячи других студентов, но и, похоже, помнит про то, что я должна была рассказывать доклад не одна.
Это плохо… Это о-очень плохо.
Горло сдавливает спазм, а сердце колотится так, что мне кажется, я в обморок упаду от нехватки воздуха. Руки сотрясает мелкая дрожь.
Мне не хочется затягивать с этой досадной оплошностью. Это вообще произошло не по моей вине! Мне очень нужна стипендия. Я с самого начала планировала быть тише воды, ниже травы. Планировала учиться, как и положено будущим стипендиатам – на отлично.
Но из-за Соколовского, который постоянно портит мне не только все планы, но и жизнь, всё пошло псу под хвост!
– А где ваш, – Разумов делает небольшую паузу, подбирая верное определение роли Соколовского в нашем вынужденном тандеме, – напарник?
– Я здесь. – Подаёт голос виновник торжества и поднимается с места.
– Почему сидите порознь? – Задаёт резонный вопрос профессор. – Вы же мне вместе должны были отработку сдавать. Один доклад на двоих. – Спокойно басит мужчина.
После его слов я окончательно леденею.
Всё пропало. Это конец.
– Всё так, Виктор Сергеевич. – Рапортует Глеб, словно он в армии, а не в университете.
– Тогда пересядьте поближе к своей напарнице, молодой человек. – Преподаватель смотрит на нас двоих смеющимся взглядом. И у меня появляется небольшая надежда на то, что мой план выгорит.
Если он не настолько суров, как кажется, то всё пройдёт пучком. Мы объясним ему, что не смогли сработаться вместе и попросим рассказать доклады самостоятельно. Каждый свой.
