– А дети есть?
– Детей нет.
– Так что тебя смущает? Только то, что она была замужем?
– Да, вроде так. Эх-х… не знаю. Что-то я запутался.
– М-да, – пробормотал Виталий и продолжил:
– Слушай, ты читал Достоевского?
– Только «Преступление и наказание».
– Ну, так ты помнишь Раскольникова и Софью Семёновну?
– Да.
– Бери пример с него. Ведь полюбил же Родион Софью. Ведь стали они счастливыми.
– Да, но ведь…
– Что?
– Ведь Родион как-никак убийца, а Софья… Ну вы сами знаете.
– Я тебе так скажу. Да многие твои «благородные и честные» девушки и пальца не стоят Софьи. Вот скажи, кто из них за тобой на каторгу пойдёт?
– Пожалуй, никто. Разве кроме Анны.
– Кто эта Анна?
– Та самая девушка.
– Ну, вот видишь, значит, стало быть, любит тебя, дурень ты этакий…
– Да, я знаю. Она меня любит. Нет, я это чувствую.
– Ну вот и женись на ней, если любишь её, если уверен в ней. Любишь её?
– Да, – сказал воодушевлённый Дима.
– Ну, так вперёд. А то, что Родион был убийцей… Читал ты Виктора Гюго «Последний день приговорённого к смерти»?
– Нет, не читал.
– Прочитай. И ты поймёшь, что не Родион виноват в убийстве, а его судьба. Если бы ты прочитал в какой-нибудь газете, что студент убил топором старуху и её сестрёнку, о чём бы ты подумал в первую очередь?
– Наверное, сам бы захотел убить этого студента топором.
– Вот видишь, все мы люди – судим других людей, не зная их истории. Разве сам Родион не страдал? Разве он не хотел утопиться? Разве он не каялся? Да и если бы его приговорили к смертной казни, разве не страдала бы сестра его Дуня? Разве не страдала бы его мать? А ведь они уж точно ни в чём не виноваты.
Дима немного помолчал и ответил:
– Да, вы правы.
Виталий начал кушать.
– Вы чего-нибудь желаете выпить?
– Пожалуй, можно пива разливного.
Дима позвал официанта и заказал пиво.
– Вы знаете, – продолжал Дима, – наверное, я честолюбец. Меня очень напрягает то обстоятельство, что, возможно, надо мною будут насмехаться.
– Из-за того, что женишься на Анне?
– Да нет. Не только.
– Все, кто будут над тобою насмехаться, осуждать… рано или поздно сгинут. Какое тебе до них дело? Главное, чтобы вы сами были счастливы, а судить будет Бог. Кто-то когда-то сказал: «Кто мы, люди, такие, чтобы не прощать друг другу ошибки, когда даже Всевышний прощает нам наши грехи?»
– Это вы прям в точку сказали.
Принесли пиво и бокалы.
– Ну, давай, за твоё здоровье, – сказал Виталий и выпил несколько глотков. Дима выпил коньяка.
В 23:30 рейс BTC 2937 на высоте 11 000 м продолжал следовать своему маршруту и входил в воздушное пространство, контролируемое цюрихским диспетчером Петером Нильсеном. Командир Гросс вызвал на связь диспетчера:
– Швейцарский радар, добрый вечер! Говорит рейс BTC 2937, эшелон 360.
– Говорит диспетчер, повторите!
– Швейцарский радар, добрый вечер! Говорит рейс BTC 2937, эшелон 360.
– BTC 2937, добрый вечер! Идентифицировал вас! – ответил диспетчер.
– Подтверждаю! – ответил Гросс.
Слева, навстречу им, на той же высоте летел грузовой самолёт Boeing 757 компании DHL. Они двигались навстречу друг другу прямо в одну точку, но пока об опасном сближении диспетчер не сообщил ни экипажу Ту-154, ни экипажу Boeing 757, на борту которого летели только капитан и второй пилот. Последние летели из Бергамо в Брюссель.
В пассажирской же кабине Ту-154 было тихо. Прежний пыл детей заметно остыл. Светлана сидела с Дианой и читала журнал, Диана же глядела в иллюминатор. Костя и Артур рассказывали друг другу анекдоты и веселились. Вдруг Костя воскликнул:
