Мы рассаживаемся по двум машинам: Старостин отказывается ехать с нами и остаётся в своей иномарке, за рулём которой водитель. А мы с Максом и Ладыгиным трогаемся первыми. До гостиницы тут рукой подать, вся дорога и заселение занимает не больше пятнадцати минут.
Ладыгин машет весело рукой, предлагая проводить его в номер, но я предельно вежливо ему отказываю, пряча руки за спиной. Портер увозит его чемодан, а я остаюсь внизу со Старостиным.
— Все хорошо? — уточняю у него из вежливости, но он смеряет меня таким равнодушным взглядом, точно перед ним не человек стоит, а кучка мусора.
Ответа я так и не дожидаюсь, мужчина поворачивается ко мне спиной и в сопровождении второго носильщика покидает меня.
— Ну и ладно, — говорю вслух, когда Старостин исчезает в лифте, — не больно ты мне и понравился.
И в тот миг я искренне уверена, что у нас с ним никогда не будет ничего общего. Боже, как сильно я тогда ошибаюсь...
11. Глава 11
Володин приезжает в гостиницу спустя полчаса после того, как все разместились.
Лицо хмурое и немного помятое. Если бы я не знала, что Андрей противник алкоголя, заподозрила, что прошедшую ночь он провел в пьянках. Вопросов не задаю, лень, да и неинтересно. Те времена, когда меня волновала его жизнь в нерабочее время, давно в прошлом.
— Как они? — спрашивает первым делом, занимая место напротив.
Мы сидим с ним в ресторане при гостинице, я пью уже вторую чашку латте, но все равно хочу спать. Андрей заказывает кофе покрепче, а я радуюсь, что не мне его придется варить. Мелочь, а приятно.
— Дышат, — пожимаю плечами.
— Мы должны им угодить, — фраза у начальника выходит с вызовом, только я -то здесь причем? Поэтому отвечаю равнодушно:
— Ага.
— Что — ага? — взрывается вдруг Андрей, а я поднимаю удивлённо брови. Поводов для такого поведения нет, или я их не знаю, но его нервозность кажется удивительной и совсем ни к месту. Столичные гости к нам приезжают не в первый раз, отчего сегодня его настрой так отличается от обычного, мне невдомёк.
— Чего ты злишься? — вполне мирно интересуюсь у него, — или под угодить мы с тобой понимаем разные вещи?
— Что… что за намеки? — Володин шипит, наклоняясь ко мне ближе, — я не стал бы тебя ни под кого подкладывать, ты же знаешь!
Знаю. Ни себе, ни другим, поэтому я сижу здесь в свой выходной день, поэтому я работаю на него. Володин меня не отпустит, мысль, с которой невозможно смириться, но я жду. Будет ещё время на вторую попытку. Первая вышла слишком… болезненной. Нужно, чтобы он расслабился.
— У меня и мысли такой не было, — я делаю невинное лицо, а потом утыкаюсь в телефон. Злить Андрея не хочется, как никак он мой начальник. Он пьет кофе, а я наблюдаю за ним изредка: движения все ещё нервные, встречи с гостями боится, но ждёт.
Когда Старостин и Ладыгин спускаются к нам, я вежливо извиняюсь и отхожу в сторону. Подслушивать разговор нет никакого желания, лишние знания мне совсем ни к чему, а вот понаблюдать за их взаимоотношениями интересно. Поэтому я сажусь за барный стул так, чтобы не бросаться в глаза, но при желании видеть лицо каждого.
Ладыгин общается с Андреем как с давним другом, хлопает по плечу, улыбается, а вот второй гость сидит с непроницаемым лицом.
Старостин красивый. Я вижу заинтересованный взгляд, которым его одаривает официантка. Она милая, но москвич не смотрит ни на нее, ни в меню.
