Мне не хотелось видеть свекровь в таком состоянии. Я отвернулась и занялась самоваром, делая вид, что слежу за огнём и жду, когда закипит вода. Услышав крики роженицы, я расплакалась и начала молиться. Через какое-то время крики стали ещё громче и вскоре в комнате раздался плач новорожденного.
Все женщины, сидевшие вокруг свекрови, радостно вскочили со своих мест. Акушерка завернула ребёнка в белую пелёнку и передала родственницам. Я же продолжала сидеть в углу комнаты.
– Гадам, налей горячей воды в этот таз, – попросила меня одна из невесток.
Другая невестка начала мне помогать. Мы поднесли таз к самовару, открыли кран и стали ждать, когда он наполнится.
– Гадам, – сказала мне невестка, – посмотри, какой замечательный братик родился у твоего мужа.
Наполнив таз наполовину, мы поставили его рядом с акушеркой. Свекровь продолжала стонать. Все женщины громко разговаривали, и акушерка сказала им:
– В чём дело?! Помолчите! Во время родов нельзя так галдеть. Дайте мне сделать моё дело. Тут двойня и я не могу достать второго ребёнка.
Когда все замолчали, она обратилась ко мне:
– Гадам, скорее найди машину, чтобы отвезти свекровь в больницу. Я больше ничем не могу помочь.
Я выбежала во двор и увидела свёкра, который сидел на ступеньках и был очень бледен. Он испуганно посмотрел на меня.
«У свекрови двойня, – заикаясь, сказала я. – Она не может родить второго ребёнка. Надо вести её в город, в больницу. Срочно нужна машина».
Свёкор встал и, обхватив голову руками, быстро прочёл молитву имаму Хусейну[9], а потом выбежал на улицу.
Вскоре к дому на машине подъехал мой брат. Несколько человек отнесли свекровь в салон и осторожно уложили. От боли она была почти без сознания. Брат сказал, что отвезёт её в областной центр в Разане. Некоторые женщины уехали со свекровью, а со мной осталась Кубра и младенец, который так и не прекращал кричать.
Мы с золовкой были в полной растерянности и совершенно не знали, что нам делать с новорожденным. Кубра вручила мне ребёнка, завёрнутого в одеяло, и сказала:
– Гадам, посмотри за ним, а я пока сделаю сладкую водичку.
Боясь взять малыша на руки, я ответила:
– Давай лучше ребёнок побудет у тебя, а воду с сахаром я сама приготовлю.
Не дожидаясь согласия золовки, я пошла к самовару, поднесла кружку к кранику и стала наливать воду, а затем, бросив в кружку несколько щепоток сахарного песка, размешала его ложечкой.
Младенец не прекращал плакать ни на минуту. Самовар кипел и от него поднимался пар. Мы хотели потушить его, но на это не было времени. Гораздо важнее было успокоить ребёнка, который прямо надрывался от крика.
Я дала кружку с водой Кубре – поить малыша, но он не мог сделать и глотка. Он открывал ротик, чтобы попить материнского молока, а железная ложка его пугала, поэтому он начал плакать ещё сильнее. Мы с Куброй последовали его примеру. Отчаявшись его успокоить, мы обе расплакались.
Свекровь в тот же день родила второго ребёнка в больнице Разана. Это была девочка. Уже на следующий день мать с младенцем приехали домой. Свекровь ещё не успела выспаться в своей постели, как мы положили к ней новорождённого мальчика, чтобы она кормила его. Мальчик с аппетитом пил материнское молоко, и мы плакали уже от радости.
После рождения близнецов наша жизнь изменилась и приобрела новый смысл. Мне это очень нравилось, но Самад продолжал службу и приезжал домой раз в две недели, а в его отсутствие я чувствовала себя очень одинокой. К счастью, после рождения близнецов в доме чаще стали бывать гости и у меня было так много дел, что не оставалось времени скучать по мужу.
