Даже не зная языка, я поняла, что брюнет выругался.
***
«Что б всё вино в столичных кабаках скисло, а в моём погребе вся тара с ним полопалась, а сам погреб засыпало землёй. – Не хотел я верить в то, что вижу. – И пусть навечно будет проклят тот, кто придумал пить эту дрянь».
Закрыл глаза, открыл: огромные лианы опутывали несколько поместий и наглухо затянули улицы.
Если меня решат убивать, сошлюсь на военного министра – в конце концов, это стратегическое оружие заказал он.
А я – идиот: столько раз повторял, что Сомсамычевы не владеют родовой магией, но не догадался снизить мощность заряда. Не встретив сопротивления, растения быстро добрались до усыплённого источника дома и поглотили его магию.
Судя по интенсивности окраски и размеру цветов, магоед попировал знатно. Теперь у него может хватить сил поглотить ещё чей-нибудь источник послабее, а там… глядишь, и весь остров длоров высосет.
Меня точно убьют. И спорить будут, кому достанется такая честь.
– Опять твоих рук дело, паршивец! – раздался скрипучий крик. Размахивая клюкой, старик Вериндер ковылял ко мне. – Убирай траву свою мерзкую!
Глянул на его имение, расположенное немногим ближе к выезду, чем моё: магоед опутал его наполовину и пустил отросток через стену. При всём уважении к бывшим военным заслугам Вериндера, надо признать: старик последнее время сильно сдал, так что его источник первый в очереди на поглощение.
Увернувшись от клюки, я соскочил на землю и побежал вокруг двуколки с химерой. Несмотря на хромоту, двигался Вериндер быстро.
– Убью гадёныша! – грозился он, как в моём детстве.
Так же как в детстве, ударить старика совесть не позволяла, к тому же бег не мешал обдумывать проблему, даже наоборот: стимулировал скорее её решить.
Предполагалось, что летающие ящеры будут сбрасывать капсулы с семенами над войсками противника, магоеды вырастут за счёт энергии магического оружия и создадут для пеших войск непреодолимое препятствие.
– Стой! Закопаю! – кряхтел Вериндер.
– Да-да, конечно. – Бежал трусцой, прикидывая, как быстро меня закопают, если предложу деактивировать магоеда тем же способом, что предполагалось на поле боя: химической смесью нетушимого огня.
– Ой, ох… – Вериндер схватился за сердце, ноги у него подогнулись.
Я ринулся на помощь – и клюка бахнула в лоб. В голове зазвенело.
– Чем-ты-думаешь? – Вериндер резво меня лупил.
Пропустив несколько ударов, я восстановил дистанцию: забег продолжался.
– Изобретатель он, – кряхтел Вериндер, наседая на пятки. – Сейчас я тебе всё твоё изобретательство из головы-то повыбью!
– А как же я изобрету способ всё назад вернуть? – Не удержался от улыбки.
– И язык тебе оторву!
– На отрывание языка занимайте очередь. – Хохотнул я. – Ваше сразу за…
– Лавентин! – От грозных возгласов военного министра Алвера, поговаривают, даже дети писаются.
Вериндер встал по стойке смирно. Я тяжко вздохнул.
Алвер выгрузил наеденное в заседаниях кабинета тело из кареты и ринулся ко мне. Как старый друг отца и частый гость дома, он сохранил привычку дёргать меня за ухо в случае провинностей. В этот раз, наверное, он бы мне ухо вместе с головой оторвал, но я же теперь полновластный глава рода.
Увернувшись (Алвер аж побагровел от неожиданности), я встал на почтительном расстоянии:
– Это случайность, это… Я у Сомсамычевых рюкзак с капсулами забыл, а у них дом без родовой защиты, вот и проросло. Так что не виноват я, оно само так получилось.
