Внимательно оглядел ажурные галереи и шпили своего дома: что нас ждёт?
Двуколка остановилась у полукруглого крыльца в десять ступенек.
Вновь посмотрел на жену: спала. Устала, наверное.
– Помоги, – шепнул химере.
Вздохнув, она приподнялась. На пузе щёлкнули замки, раскрылись створки, и моя розовая шестилапая гордость почти двухметрового роста вылезла из ониксовой брони с шипами. Чешуйки внутреннего тела тускло блестели на солнце, восемь тёмных глазок взирали на меня со звериным обожанием.
– Девочку возьми.
Протянув трёхпалые верхние лапы, химера со змеиной грацией проскользнула в двуколку и подхватила девочку. Та выскользнула из слабых объятий жены. Тёмные глазки уставились на меня вопросительно.
Да, мне же надо решить, где их разместить! Подумав, велел:
– В гостевую её, поближе к женским апартаментам.
Жена оказалась лёгкой. Раньше девушек не носил, но по тому, как кренились под ними экипажи, казалось, что они должны быть тяжелее. А, ну да, они обычно в платьях и украшениях. Так что хорошо, что жена у меня голая. Невольно покосился на её грудь, но сухая ткань обтягивала её не так плотно. Вздохнул.
У по-прежнему открытых ворот замаячили красные ящеры особого отдела, осёдланные мужчинами в чёрных мундирах. Похоже, министр решил напомнить о необходимости избавить его от жены.
Дождался посланцев на крыльце, размышляя о том, что женские волосы, судя по щекотавшей руку пряди, могут быть удивительно мягкими. А у Сабельды локоны такие, что ими впору ингредиенты в ступке толочь. И у мамы тоже.
Первый из подъехавших офицеров взбежал по крыльцу и протянул конверт. Я закатил глаза:
– Вы что, не видите: у меня руки заняты. Вскрывайте уже.
Офицер побледнел:
– Секретная депеша.
Бывшие военные, что с них взять. Терпеливо пояснил:
– Вскройте и разверните письмо ко мне, я же не прошу его читать.
На бледном лице отразилась работа мысли, офицер сломал печать и развернул мне послание министра:
«Хватит развлекаться садоводством. Быстрее избавь меня от сам-знаешь-кого».
– М-министр просил написать ответ, – добавил офицер.
Вот вроде министр внутренних дел у нас умнее военного и научного министров вместе взятых раза в два, а тоже не понимает: катастрофу устроить легко, а ликвидировать последствия – долго и нудно.
Терпеливо пояснил:
– Перепиской мне заниматься некогда. Передайте на словах: сейчас, только от своей избавлюсь. – И повернулся к дверям.
Они распахнулись в мраморно-золотой холл.
Офицер сунул свёрнутое письмо через моё плечо, лист упал на мерно вздымавшуюся грудь жены.
Стоило шагнуть в холл, воздух изменился, магическое напряжение вокруг новой хозяйки заставило вибрировать старенькие чары.
«И что за спешка? – мысленно возмущался я. – Можно подумать, жена ему мешает. Наверняка запер её в самом глубоком подвале, а мне пишет так, словно ему жить не дают».
Нелестно думая об очередном торопливом государственном муже, я чуть не свернул в двери своей комнаты. Промчался к следующим. Они отворились.
Алый будуар блистал золотом и шёлком ещё со времени, когда мама была полновластной хозяйкой рода. В углу на последнем издыхании журчал фонтан. Я положил жену на громадную кровать с балдахином: она хорошо смотрелась на расшитом золотом бархате, только помыть надо.
И одеть. Я её точно из спальни призвал: не может девушка в таком виде где-то ходить.
Забрав письмо, укутал жену краем одеяла.
– Спокойного сна.
