— Если можно, я бы отдохнула. Я… У меня совсем нет аппетита.
Если Геллерт и был разочарован, то виду не подал.
— Как желаете, — ровно отозвался он. А сенешаль прибавил: — Когда проголодаетесь, просто скажите прислуге, и вам принесут обед.
— Благодарю, — чувство неловкости за отказ боролось во мне с невежливым желанием поскорее остаться одной. И я очень надеялась, что сумела скрыть радость от слов Геллерта: «Давайте я провожу вас в ваши комнаты».
Невнятно пожелав Амальрику хорошего дня, я оперлась на предложенную руку и вместе с Геллертом вошла в прохладу холла донжона.
Какие бы предчувствия ни тревожили моё сердце, внутри замок Источника мне понравился. Его высокие своды не подавляли, богатство обстановки не было вычурным, всюду царил порядок. Узкие окна давали достаточно света, а в воздухе приятно пахло свежестью.
— Если у вас будет желание, перед ужином можем пройтись по замку, — заметил Геллерт. — Возможно, вы что-то вспомните.
«Лучше бы не», — пронеслось в голове. Вслух же я отговорилась пустым «хорошо», и до самой двери в отведённые княгине де Вальде комнаты мы не обменялись больше ни звуком.
***
— Госпожа, наконец-то вы вернулись! Я так рада! Ой! Здравствуйте, монсеньор.
Похоже, я сильно ошибалась, рассчитывая найти за дверью княжеских покоев тишину и уединение. По крайней мере, обнаружить в комнатах невысокую, вертлявую шатенку, сейчас кокетливо присевшую перед Геллертом в реверансе, я не ждала.
— Госпоже княгине нужен покой, — впервые за всё время я слышала в тоне Геллерта льдистые нотки. — Не донимай её.
— Конечно, монсеньор! — возмутилась девица и вновь обратилась ко мне: — Госпожа, вы же узнали меня?
— Нет, — односложно проронила я, надеясь, что собеседница поймёт намёк.
— Ох, как же так! — ничего она не поняла. — Я ведь Жюли, ваша верная Жюли. Ваша камеристка. Разве вы забыли, как мы приехали сюда из Ренна?
У меня заныл правый висок. Если эта девица всё время так болтает, мигрени мне обеспечены.
— Жюли, госпоже княгине нужен покой.
Вроде бы Геллерт всего лишь повторил прежнюю фразу, однако камеристка вмиг словно воды в рот набрала. А я преисполнилась зависти: «Вот бы мне тоже так научиться укрощать балаболок!»
— Отдыхайте, Кристин, — тем временем сказал Геллерт. — Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь позвать прислугу. Я буду у себя в кабинете.
«А как же обед?» — чуть не вырвалось у меня. Однако я успела прикусить язык: очевидно же, что в одиночку сидеть в трапезной ещё тоскливее, чем вдвоём. Совесть вновь кольнула иголкой, но всё, что я могла, это пробормотать:
— Спасибо, — и по-глупому смутиться, когда Геллерт на прощание деликатно коснулся губами тыльной стороны моей кисти.
И ушёл. Дверь мягко затворилась, оставив меня наедине с Жюли.
***
— Вы обедали, госпожа?
Кажется, внушение Геллерта камеристке ушло вместе с ним.
— Нет. Я не голодна.
На самом деле это было не совсем так, но мне сейчас больше хотелось побыть одной, чтобы упорядочить мысли и впечатления. Пройтись по комнатам, осмотреться, только без чужих глаз. И потому я попыталась отослать Жюли прохладным:
— Можешь идти. Я позову, если понадобишься.
Увы, до Геллерта мне пока было далеко. Девица бесцеремонно пропустила мои слова мимо ушей и вместо того, чтобы исчезнуть, всплеснула руками:
— Ну как же не голодны, госпожа? Кухарка говорила, путь до Храма неблизкий, а вы же наверняка не кушали в дороге. И вообще, вы такая худенькая! Как будто вас голодом морили.
