Воздух вибрировал от напряжения.
Монстр напирал на щит, поливая его огнём. Казалось, он стремился во что бы то ни стало сокрушить установленную защиту, похожую на половину огромного мыльного пузыря, и сжечь дворец.
По правую и левую сторону чудовища выстроились отряды лучников и с периодичностью в полминуты обстреливали извергающую огонь цель, которая на их комариные укусы не обращала внимания, стремясь уничтожить преграду впереди.
Я сжал кулаки. Сражаться с такой громадой императорские солдаты не были обучены. И всей мощи э’шер, специализирующихся на стихиях, оказалось недостаточно.
– Нужно уводить людей из дворца, всех. Предупредите кэшнаирцев, чтобы они были готовы уйти, – отдал распоряжения отец.
– Думаете, этого достаточно? – засомневался Араберто. – Нужно эвакуировать ближайшие кварталы города.
– Этого может и не понадобиться. Два отряда э’шер готовятся установить купол. На некоторое время его должно хватить, а дальше мы, даст Лагас, придумаем, как устранить угрозу. Если получится разбить амулет…
– Я могу попробовать… – Все взгляды устремились на меня. – Я отвлеку монстра от щита, его можно будет усилить, и тогда мы спасём дворец.
В повисшей тишине было слышно, как содрогается земля от буйствующего на ней монстра, крики команд и взрывы безрезультатно атакующих э’шер.
– Нет, – после недолгих раздумий произнёс отец. – Ты не готов. У тебя нет проводника.
– Я смогу и без него, – одолело меня внезапное упрямство. – Я справлюсь. – Всего-то и надо, что не потерять контроль. Если действовать не спеша и осмотрительно…
Отец махнул командирам отойти подальше, явно собираясь сказать что-то не для посторонних ушей.
– А если не справишься? – зашептал он сердито. – Что тогда? Двух… Двойной угрозы мы не потянем. Это будет конец!
Он хотел сказать: «двух чудовищ». Он ведь прекрасно знает, чем всё может обернуться. И я знаю.
– У нас нет выбора. – Во мне крепла уверенность, что это единственный выход… Или я только хочу так думать, чтобы оправдать невыносимое желание прикоснуться к силе.
– Я не могу позволить так рисковать, – стоял на своём отец.
– Его величество прав, – раздался голос, которого я не ожидал здесь услышать.
Кадемония всё в том же своём роскошном платье стояла невозмутимо, ничуть не боясь развернувшегося рядом сражения. Волосы её развевались, она была неустрашима, как воительница.
Я поспешно протер глаза, но видение никуда не делось. Что она тут делает?
– Здесь опасно, – озвучил мои мысли отец. – Вам лучше укрыться в убежище.
– Вы попали в затруднительную ситуацию, мой долг помочь… Вся наша семья готова, – взглянула она на топчущегося рядом Эсмирато, которого, судя по недовольной физиономии, не вдохновляло его тут присутствие. – Так вышло, что мой брат, по велению свыше, не иначе, может стать проводником.
Сердце кольнуло подозрение. Как удачно всё для них сложилось. Или здесь больше, чем удача, например, заговор?
– Это невозможно! – разрушил я их планы. Брови Кадемонии дрогнули в недовольстве, но она с собой быстро справилась. Я продолжил: – По воле судьбы у меня уже есть проводник, и я им доволен.
– И кто же это? – В словах принцессы почудилась настороженность.
– Известно кто – Вендиан Лириканто.
– Но он не может выполнять свои обязанности, – со сдержанным облегчением ответила она.
– Не может, но я надеюсь, что скоро сможет.
– У нас нет времени ждать! – вмешался Эсмирато, которому Кадемония аккуратно, но, похоже, весьма чувствительно наступила на ногу – больно много пылу в его голосе. – Чудище вот-вот разрушит дворец! Да чего там дворец… весь город! Мы не должны оставаться в стороне. Надо что-то делать!
