Тот не ответил, отодвинул стул и сел за накрытый к обеду стол.
Вот и поговорили. Похоже, он не в ладах с Кадемонией. С чего бы?
– О, ты уже здесь! – влетел в распахнутые высокие двери молодой император. – Мон, милая Мон… – взял он меня за руки и усадил за стол. – Как давно мы не собирались вместе, – сказал он, усевшись на главенствующее место – стул с высокой позолоченной спинкой. – Пришлось сказать Нолэну, что ты тут… Остальным братьям и сестрам лучше не знать. Им вообще лучше знать меньше, – рассмеялся он удачной, по его мнению, шутке.
Я кисло улыбнулся. У них даже в семье друг другу не доверяют. Что за сборище гадюк?
– Зачем ты в Кэшнаире? – недовольно спросил Нолэн, не глядя на меня. – Один неосторожный шаг может разрушить все наши планы.
В этом он, пожалуй, прав. Но этот шаг уже сделан.
Я отпил из бокала вина, будто обдумывая ответ, на самом деле следил за братьями – насколько они доверяют друг другу?
– Меня тревожит Эсмирато… – признался я в лице Кадемонии. – Кажется, он и вправду влюбился в саразийскую принцесску. С этим могут возникнуть сложности.
– Я сразу говорил, что он – плохой выбор. Он еще не забыл Энию, она для него была как мать, и вдруг погибла, сорвавшись со скалы… – Нолэн неприятно и зло улыбнулся.
– Что ты имеешь в виду?
– Что? – Он поглядел на меня будто даже с ненавистью. – Ты прекрасно знаешь что! На той скале вы были вдвоем. Так удачно для тебя, что Первая принцесса сорвалась и разбилась о камни.
Первая принцесса? Я снова глотнул вина, не в силах переварить услышанное.
– Перестань! – поморщился Оруел. – Не расстраивай Мон. Твои обвинения беспочвенны. Всем известно, что в тот злосчастный день прошел дождь, и камни были скользкими. Это несчастный случай.
– Разумеется… и эти несчастные случаи шли один за другим…
– Если ты продолжишь в том же духе, тебе придется уйти, – терпеливо, но решительно проговорил Оруел.
– Почту за счастье, – поднялся на ноги Второй принц Кэшнаира.
– Останься! – воскликнул я, испугавшись лишиться столь ценного источника информации.
Нолэн поглядел на меня недовольно и озадаченно, но всё-таки сел на место.
Подали горячее, и некоторое время царило молчание. Я глядел в тарелку и жевал медленно, стараясь не думать, что это такое скользкое и мягкое я ем. Очевидно какое-то морское животное, учитывая близость моря и любовь кэшнаирцев к экзотическим блюдам. Проглотил и запил вином, чтоб обратно не пошло.
Нолэн не притронулся к еде, он сидел, сложив руки на груди, и не уходил, верно, только из любви к брату, которому бы явно не понравилось самоволие младшего. Сам же император, когда подали десерт – мороженое с клубникой, заметно оживился и принялся расспрашивать меня о житье в Саразирии и не тянет ли обратно в Кэшнаир. Я же понятия не имел, как Кадемонии у нас живется, но от себя сказал, что сожалею об одном, что там нет мороженого. Оруел заразительно рассмеялся и заметил, что перемена места жительства влияет на вкусы людей.
– Ты же мороженое терпеть не могла!
Я чуть ложкой не подавился, и ледяной кусок сладости едва протиснулся в горло. Голова неожиданно закружилась, в глазах потемнело и…
***
– …если бы Патриция знала, она бы давно сказала. Но она не знает, где Ключ…
– Что? – Я сфокусировал зрение на только что проговорившем фразу Эсмирато. Он сидел в крытой садовой беседке напротив меня с глубокомыслием и озабоченностью на лице.
