– А ты куда собрался? – заметил я, как он наклонился за своими саблями. Устроил не пойми что и в кусты! – Так не пойдёт. – Я тоже отбросил шпагу.
– Драмы не интересуют.
– Ты хотел узнать, как у нас тут. Так получай! – Двинул ему кулаком в челюсть. Эсмирато явно не ожидал и словил по полной, растянувшись во весь рост. – Ну что, ещё интересует, как у нас тут?
– А можно я тоже… – подошёл Венди, видно, собираясь приложиться к принцу ногой.
– И ты тоже! – перекинул его через себя, аккуратно уложив рядом с гостем Кэшнаира.
– Да ты! Что ты себе… – начал последний, поднимаясь, когда Венди подсек ему ноги. Но, вместо того чтобы послушно упасть, он дернулся вперед и вцепился мне в рубашку, увлекая в общую кучу.
На моей памяти я только в детстве увлекался подобным времяпрепровождением. И уже забыл, как это весело.
Пока взрослые не придут.
Отделавшись от Венди, намертво вцепившегося зубами в мой сапог – это что, новый приём? сделай противнику больно, откуси от его обуви? – я встал, отряхиваясь от пыли, и заметил, что на тренировочной площадке мы не одни. Вернее, не втроём. Зрителей набежала целая толпа. Тут и солдаты – время для тренировки подходящее, и мальчишки с конюшни, и группка служанок с корзинами белья. Среди прочих затесалась пара кэшнаирцев. А этим что понадобилось? Пришли полюбопытствовать, не прибили ли их доморощенного владыку? Его прибьёшь, как же! Лягается, словно конь необъезженный. Ну мы с Венди ему тоже хорошо наваляли. Правда, он ещё дышит. И дышит недобро. Взвился на ноги, весь побагровел и пыхтит. Он что, шуток не понимает?
Я замер. Среди присутствующих в голубом шёлковом платье стояла мама.
Ой, что-то будет.
Почувствовал боль в ноге.
– Да уймись ты! – одернул разошедшегося Венди. – Здесь императрица!
Мама неторопливо приблизилась.
– Кармаэль, что происходит? – От её улыбки и вежливого тона мороз пробежал по коже.
В гневе мама всегда чересчур любезна и ласкова. И предприимчива. Мне ли не знать. В последний раз, когда я основательно вывел её из себя, она добрых два часа втолковывала о хороших манерах, ещё два о пользе физического труда – я тогда не понял, к чему это, – потом познакомила с камнетёсом. И до самой ночи я пилил злосчастные камни для сооружения под названием «Как я люблю маму». Несколько дней пилил, создавая строение, по виду больше похожее на то, как я маму ненавижу. Я предпочитал не появляться в той части сада, где пылился с десяток работ «мастера Вириен», и не стремился пополнить коллекцию этих ужасающе кривых строений.
– Тут такое дело, – начал я, не зная, как объяснить потасовку с прибывшим издалека высоким гостем. – Мы… э-э… показывали Эсмирато, как у нас тут всё устроено. В смысле тренировки. И немного…
– Заигрались, – подсказал Венди.
– Именно. – Я недобро на него взглянул. Конечно, игра это то, что нужно, чтобы мама воспринимала меня всерьёз.
– Немного?! – повторила она, оглядывая запылённого и нахохленного, как воробей, иноземного принца.
Его глаза полыхали… вряд ли благодарностью за оказанную честь поучаствовать в играх самого принца Саразирии. А я что? Я его не приглашал. Сам напросился. Ещё и козни строил за моей спиной. И не он один. Но с Венди разберусь позже.
– Ты меня удивляешь, Кармаэль, – спокойно сказала мама. – Недавно говорил, что игры тебя не интересуют.
– Э-э… да. – Кажется, речь шла о праздничных игрищах. – То есть нет… – Качнул головой, запутавшись. – Это не игры. Эсми просил показать основы наших тренировок.
