Пёс тут же подскочил к хозяйке и начал радостно прыгать, намекая на прогулку.
– Правильно, Рад! Мы идём гулять. Давай сегодня навестим нашу подругу. Согласен? – Анна искоса взглянула на щенка, рассматривая одежду в распахнутом шкафу. – Сегодня я хочу изумрудный, если ты не против. А ты и так хорош, дружище, – рассмеялась она и достала из шкафа ярко-зелёную фетровую шляпу с широкими полями и короткое пальто песочного цвета.
Дом Майи находился в двух кварталах, и это радовало Анну, поскольку теперь она была без машины, а прогулка с собакой явно доставляла удовольствие им обоим. Правда, Рад, идя по тротуару, то шарахался от прохожих, путаясь под ногами, то останавливался, обнюхивая очередную преграду.
– Да, мой друг, так мы и через сутки не дойдём до цели, – сокрушалась хозяйка, подтягивая юного исследователя за поводок.
Анна рассматривала дома, подсвеченные лучами солнца, кое-где пробивающимися из-за туч. «Подсветка – великое дело. Ты чётче видишь детали и рельеф того, что раньше казалось мутным и тёмным, что навеивало страхи и сомнения или рождало иллюзию того, чего и нет вовсе. Каким я видела владельца компании? Знала ли я его? Конечно, нет. Холёный бизнесмен средних лет, унаследовавший агентство от отца. Развёден. Двое детей. С виллой на Майорке, с парком машин и крупными вложениями, кажется, в какую-то нефтяную компанию. А что ещё? Пунктуален и образован, педантичен и требователен. Обаятелен и скользок. Портрет владельца в общем-то типичен, но это лишь набор некоторых фактов. А что он поёт в душе, например, кем дорожит, кого любит? Что считает ценностью? Что ненавидит? Чего боится? За какую команду болеет? Хорошо ли он спит, в конце концов? Всё это мне не известно. И вряд ли когда-то было интересно. Но сегодня я невольно поймала себя на том, что рисовала свой образ Альберта, а он предстал совсем иным, так запросто снял передо мной маску, когда понял, что она больше не актуальна», – размышляла Анна, присматривая за псом.
С этими мыслями она подошла к дому подруги, настоятельно рекомендуя Раду вести себя прилично.
– Проходите, – с испугом и растерянностью на лице быстро проговорила Майя и исчезла из прихожей.
– Что-то здесь не так, – обеспокоенно сказала Анна, снимая пальто и шляпу, а затем и поводок с ошейника Рада, – идём мыть лапы, а там разберёмся.
Она подхватила щенка под мышку и понесла в ванную. Рад не сопротивлялся, лишь крутил головой, осматривая новую территорию. Подругу Анна обнаружила на кухне. Та сидела на стуле обхватив колени руками и положив на них голову, слегка покачиваясь из стороны в сторону.
– Майя, что за крушение? – спросила Анна, оглядывая кухню, – у тебя рухнул шкаф со всей посудой?!
– Бабушкин фарфор, – прошептала Майя и уткнулась глубже лицом в колени.
– Моя дорога-а-я, – изумилась Анна, рассматривая осколки посуды по всей кухне и разбитый настенный шкаф на полу, – как же так вышло?
Майя лишь пожала плечами, не отрывая лица от колен. Рад, обнюхивая всё вокруг, начал слегка поскуливать, глядя на свою хозяйку.
– Ну, хватит, еще ты будешь нагонять тоску, – строго сказала Анна, подтолкнув щенка ногой. – Отлично! Мы знали когда прийти. Итак, где у тебя вёдра? Осколки уже не склеишь, остаётся их собрать и со всей благодарностью к бабушке и её фарфоровой истории отправить по назначению. Представляешь, сколько счастья тебе привалит? Готова ты к нему? – и, закатывая рукава кофты, добавила: – А меня с работы уволили! Чувствуешь, сколько у нас перемен?
