- Думаешь я горю желанием ехать? Просто это нужно сделать, - она стала серьезной, не сердитой, а именно по-взрослому серьезной, какой я ее прежде не видел. - Нашей семье нужна поддержка в противостоянии с Троцкими. Хотя ты это вряд ли понимаешь. Возможно, чем-то поможет этот дурачок Володя. Терпеть его не могу.
- Очень хорошо, понимаю, - отозвался я. – И нам нужно вернуть Чашу Никорпа. Возможно, последние наши трудности из-за утраты этой реликвии.
- Не ожидала от тебя… - она закрыла склянку и поставила на бортик раковины.
Я неожиданно обхватил ее за талию и поцеловал в щеку.
- Нет! – юная графиня оттолкнула меня. – Разрешаю только ножку.
- Выше колена, - решил я, опускаясь.
Она промолчала. Откинув край ее халата, я замер, глядя на тонкие розовые трусики, потом поднял взгляд, чтобы увидеть ее лицо. Она смотрела сверху с надменной улыбкой. Ну точно, госпожа, доминанта. Затем положила ладонь на мою голову и прижала меня к своей ноге так, что губы оказались на ее колене. Я со вкусом втянул в себя нежную кожу и тут же услышал:
- Поцелуй должен быть влажным и страстным! Разве ты не знаешь?
Ого! Не может быть, чтобы это исполнял сусел! Не верю я! Но это неверие не мешало мне подчиниться: я очень даже увлажнил ее колено и чуть выше несмотря на то, что болели опухшие губы. Потом пришла опасная мысль: Ирина Львовна наверняка зайдет сюда перед сном. Что будет если она застанет нас в такой опасной позе?
- Наташ, мама может зайти, - я поднял голову.
- Какой ты трус! – она тихо рассмеялась.
- Давай пойдем в мою комнату? – предложил я.
- Нет! Все, хватит с тебя сладенького. И вообще ты этого не заслужил, - она оттолкнула меня и поправила халат. А потом вдруг сказала. – Ну-ка, покажи свой отросток.
Вот тут у меня челюсть отвисла вместе с опухшей губой. Не слишком ли ты смелая девочка?
- Боишься, что мама зайдет? Нет, ты меня испугался, да? – спросила она, видя мою растерянность. – Все равно я все видела вчера. Давай, показывай, - настояла она.
Имелась маленькая проблема. Вернее, не маленькая, учитывая единственное достояние сусла. Отросток уже был несколько возбужден с того момент, как я заглянул к ней под юбку. И это забавное состояние никуда не делось. Ну, ладно, я не трус. Неторопливо я расстегнул брюки, старательно прислушиваясь к звукам в коридоре: пока слух радовала тишина.
Еще немного, вот и явился он перед ней, во всей красе. Или правильнее сказать длине. И как результат - смех в ее глазах. Мне казалось, что они смотрят больше в мои глаза, чем на него. Может ей была интересна лишь моя реакция, мое поведение? Проверяла стушуюсь ли я?
Она коснулась его указательным пальчиком и провела от основания до кончика. Конечно, он вздрогнул от этого и не один раз. Потом нажала на кончик, точно на красную кнопку.
- Дергается, потому что хочет меня? – спросила юная графиня.
- А у тебя там мокренько не стало? – ответил я, опасаясь, то эта девочка сейчас доведет меня до очень горячей точки и добавил: - Очаровательное зрелище, правда? Ты же такое видишь первый раз? – не только же ей стебаться надо мной. Пусть признает, полную некомпетентность в столь интимных вопросах.
Она не успела ответить – послышались шаги в коридоре. Каким-то чудом я успел спрятать своего торчащего друга, и повернуться к умывальнику. В ванную вошла Ирина Львовна.
- Кровь остановилась, потом опять начала течь, - объяснил я ей раньше, чем она успела что-либо спросить. – Сейчас уже выходим.
