Она, в основном, мало говорила, старалась больше как-то прятать в себя свое горе, прямо вовнутрь своей души, чтобы пережить его. Влюбленность моя показалась ей странной и наверняка неуместной. С тех пор мы не встречались, и видел я Юлю всего лишь еще один раз. Мне очень сложно себе представить, как вообще она относилась к подобным влюбленностям самоуверенных мальчиков из хорошей семьи и понять, что это значило для нее в тот день, когда она приехала в Париж и осознала, что ее жениха больше нет в живых. А мне было сладко и необходимо шептать ей все это, стоя на коленях, – и Фрейда я тогда не читал и угрызений не ощущал…
2.
И вот именно тогда у нас в Сорбонне, в нашем очередном сорбоннском университете «Париж-3», выдали мне три талона в студенческой администрации. Это было три бесплатных талона на поход в ресторан.
Тогда я, недолго думая, пригласил в небольшой ресторан возле вокзала Монпарнас этих троих девушек: Алену С., Юлю и Лору. У Лоры было бледное лицо, у девушек был румянец.
Честно говоря, я плохо помню, считал ли я тогда, что женщины умнее мужчин. В основном, в светских беседах я по сей день настаиваю, что у женщин есть свой ум, идущий своими путями… Не могу я вспомнить, посчитал ли я тогда свой азарт особенно безумным. Думаю, что я даже об этом не задумывался. Мне было интересно – вот у меня талончики, я приглашаю в ресторан трех девушек сразу. Одна вещь, правда приходит на ум. Но об этом я скажу позже.
– Итак, ты пригласил нас, – с какими-то грудными нотками начала свою партию Лора, точно сразу повзрослев до возраста важной дамы, – чтобы всем нам одновременно признаться в любви. Мы готовы.
– Причем, все трое, – сверкнув обворожительно сияющими глазами, отчеканила нагловатая Алена.
Что-то было хищное в ее облике, в произнесении этой фразы и в самом факте поедания устриц.
– Подождите, – сказал я, мне было неудобно сказать: «Что вы все выпендриваетесь? Я за свой счет пригласил вас в ресторан, у меня вот эти талончики.» нет, неудобно – А что, мы должны это сейчас обсуждать?
– Да! – оперным дуэтом выдохнули Алена и Лора, и блеск их глаз был похож на блеск заточенного ножа или же стрелы, или же сабли. Юля тоже энергично закивала головой, тем самым увеличивая градус энергетического воздействия на меня.
Ситуация была соврешенно мифологичной: три женщины, и я вроде как Парис. Я думал, что должен выбрать из этих трех современных богинь самую красивую. Но кто из них Афродита, кто Гера, кто Афина? А они уже смотрят на меня во все глаза как оскорбленные Медузы Горгоны и хотят меня в чем-то упрекнуть. Боже мой, это я сейчас вытащил наружу мифологические образы, а тогда был ком в горле!
А тогда мне надо было понять, как выпутываться из ситуации.
И вот тут я скажу то, что чуть выше обещал сказать. Скажу это, испортив весь рассказ и весь воспоследовавший блистательный диалог, который мне неохота полностью воспроизводить… Три девушки, объединившись вместе еще задолго до похода в ресторан, были абсолютно правы в своей одержимости гневом и в своем желании поставить меня на место. Ведь одна была замужем и не важно, что муж был при ней альфонс и конченый разгильдяй, в конце концов сломавший ей жизнь. А вторая была надолго помолвлена (так для красоты называли в те времена хорошо подобранные пары), и ничего, что разочаровалась в женихе довольно быстро, и, ожидая его приезда из Питера, гуляла с богатым любовником где-то во французских Альпах (о чем я знал). А вот третья. О третьей говорить нечего: у нее только что погиб ее молодой человек, и я говорил об этом.
