Сейчас я отмалчиваюсь, но ближе к вечеру решаюсь заговорить с мужем, отвлекая его от позднего сбора с Дрейком. Ребята размышляют, что делать дальше, но пока к единому выводу не приходят.
Мы выходим на крыльцо с кружкой горячего чая. На небе приветливо мерцают тысячи звезд, а вдалеке все еще горит полоса сумерек.
— Как ты? Разговор с Предтечей не дал повода для оптимистических надежд.
— Разве? А перспектива добраться до гор и поселиться там? Летом дорога станет доступна.
— Если мы не погибнем раньше, — я поджимаю губы и поднимаю глаза к небу. — От лагеря осталось несколько человек и всего горстка вампиров. Нам будет сложно себя защитить…
Кристофер улыбается, тянет меня к себе под плечо и касается губами холодного носа.
— Не сгущай краски. Понимаю твое беспокойство. Обычно мы стараемся приукрасить исход, но Предтеча говорит прямо. У него своя цель, а проблемы вампиров стоят на втором месте. Отец добр ко всем расам, кроме зараженных. Он забрал бы и тебя с малышом, не будь ты так нужна аристократам.
— Значит, Предтеча не любит своих детей?
Вампир смотрит в небо и глубоко вздыхает.
— Скорее стыдится. Он хотел вылечить человечество от рака. И ему удалось получить вакцину. Вот только мы уже знаем, что вакцина спрятана в крови вампира, а сам инфицированный склонен к убийствам. Такова расплата за бесценное открытие. Мы можем излечить людей от рака, но убиваем гораздо больше, чем сама болезнь.
— Фатально. Может Марк найдет способ помочь нам?
— Ты о вакцине? — Кристофер касается рукой моего подбородка, смотрит мне в глаза и наклоняется, мягко прикоснувшись к моим губам поцелуем.
— Это мечты. Мы приспособимся к жизни, которая у нас есть. Я задумал много хорошего. Надо только вырваться. Но для начала пообщаться с одним вампиром.
— С кем же?
— С Николасом.
Кристофер так уверенно озвучивает имя главы Южного клана, что меня это пугает.
— Твои раны едва затянулись. По всему телу шрамы, а ты хочешь снова пойти устанавливать дипломатию? Разве аристократы уже не показали, на что способны?
— Эми, ты такая суровая!
Кристофер смеется, а меня раздражает новая попытка проверить свое доверие кланам. Я отставляю кружку в сторону, встаю с места и собираюсь уйти, но супруг успевает подхватить меня за талию, при этом сам едва удерживается на ногах.
— Стой, не злись! Ты должна выслушать меня. Николас наша большая надежда. Дик общался с ним, и он знает, почему Галия попыталась скрыть от нас его отказ в операции спасения.
— Не хочу этого знать, — отвечаю я сурово, но уйти не могу. Из домика доносится смех. Наверное, внутри давно перестали общаться на тему отъезда.
— Ты будешь удивлена, поскольку Николас не просто вампир. Он фертильный.
Фертильный вампир обязательно связан с кем-то. Это должна быть девушка, не обращенная, человек. Я перестаю сопротивляться и внимательно смотрю в черные глаза вампира.
— Это правда? Почему его не тронули и как же тогда сила рода? Разве он не нашел девушку, связанную с ним?
— Нашел, — сухо отвечает Кристофер. — Но он не был в подчинении главы клана, а о своей особенности узнал гораздо позже. В то время идеей дампиров аристократы охвачены не были. В первые годы и кланов не существовало. Особенно в наших округах. Здесь буйствовала война за кровь, в которой и появились территориальные разделения. Когда же Николас почувствовал непреодолимую тягу к девушке, аристократ принял единственное верное для него решение.
