10-летний детдомовец Савва, брат моей мамы, тоже внёс свою лепту в межличностные отношения между моими родителями… В итоге из-за сильных нервных переживаний моя мама заболела «сахарной болезнью» (диабетом) и скончалась в возрасте… 22 лет!..
Когда Мадина внезапно закатила мне скандал на спортплощадке, меня поразило внезапное превращение прелестной девушки в злобную мегеру. А то, что я, тренированный молодой человек, которому пошёл двадцать четвёртый год, не сумел рта раскрыть, чтобы остановить зарвавшуюся смазливую бабёнку, – вот это должно было поразить меня до глубины души… Не зря говорят: «В чужом глазу соломинку ты видишь, а в своём не замечаешь и бревна»…
Глава 20. Поездка в Батуми
По прибытии в город Нальчик я купил билет на другой автобус, который направлялся в столицу Северной Осетии город Орджоникидзе (ныне Владикавказ). В этом городе я переночевал в «Доме колхозника», а затем утром следующего дня поехал на автобусе по знаменитой Военно-Грузинской дороге, проходящей через Кавказский хребет. В конце второго дня моего путешествия поздно вечером я добрался до Тбилиси.
Было начало июля 1952 года. Курортный сезон был в самом разгаре! С невероятными трудностями мне удалось попасть на поезд Тбилиси – Батуми.
И вот наконец-то солнечным утром я прибыл в Батуми – город юности моей покойной мамы… На вокзале с букетами цветов меня встретили дядя Савва, тётя Мария с двумя дочерьми, Лидией и Людмилой, а также тётя Поля с сыном Валерием.
Все мои родственники собрались в доме у тёти Марии, у которой была только одна комната. Был накрыт праздничный стол. Дядя Савва взял на себя роль тамады и руководил «парадом». Встреча была задушевной. Я был растроган до глубины души…
Спустя шестнадцать лет, минувших после кончины моей мамы, ушла из жизни мамина сестра – тётя Катя… Тётя Рита погибла во время войны в блокадном Ленинграде… Дядя Савва воевал на фронте, лишился левой руки… У тёти Марии жизнь тоже не сложилась… Ей одной пришлось растить двух дочерей… Тётя Поля была замужем, но и ей было несладко: её муж крепко пил…
Спустя несколько дней после моего приезда мы все поехали на кладбище. Я впервые в своей жизни пришёл на могилу мамы… Рядом была могила тёти Кати… В скорбном молчании я смотрел на гранитную плиту, где похоронена моя мама…
И лишь когда мы приехали домой к тёте Марии, нервы мои не выдержали… Рыдания сотрясали мою грудь… Никогда в своей жизни я так не плакал, как в этот вечер… Вот так, впервые в своей жизни, я оплакал свою маму…
Перед моим отъездом в Москву мы все снова побывали на кладбище…
* * *
Время, проведённое в Батуми, а также на турбазе «Зелёный мыс», где дядя Савва работал культработником, было омрачено желанием тёти Марии и в особенности дяди Саввы, чтобы я перешёл на фамилию мамы. Тётя Мария внушала мне: моя мама погибла по вине моего отца, поэтому я должен отречься от него…
Психологически к этому я не был готов. В то время я считал: я не могу быть судьёй между моей покойной мамой и отцом… Да и что это может изменить? Тем не менее я обязан был сообщить об этом тёте Циле, которая в то время жила в Шостке, снимала угол и, работая в столовой, носила передачи дяде Арону, который находился в концлагере местного значения…
Дядя Арон трудился на строительстве ТЭЦ. По иронии судьбы, спустя четыре года я стал работать на этой ТЭЦ начальником электротехнической лаборатории.
