- И она уехала? – все еще не верила собственным ушам Диана.
- Да, - вздохнула Людмила.
- И даже не зашла, чтобы попрощаться? – продолжала сомневаться юная балерина.
- Выходит, что так, - кивнула хореограф.
- Можно я пойду? – вопрос Дианы застал Милочку врасплох. Она ожидала чего угодно! Слёз, негодования, вопросов! Но не вот этого, отстраненного: «можно я пойду».
- Конечно, - внимательно посмотрела на ученицу. - Хочешь, я побуду с тобой в вашей комнате?
- Спасибо – нет, - Диана выскользнула из танцкласса, забыв об обязательном книксене педагогу.
***
Людмила Марковна проворочалась в постели всю ночь.
Конечно, она волновалась за Диану!
Конечно, если бы девочка захотела, провела бы в её комнате сколько угодно времени!
Конечно, постаралась бы успокоить. Найти слова утешения.
Но этим холодным: «можно я пойду»; - Диана словно воздвигла стену между собой и всем остальным миром.
На следующее утро, придя в танцкласс, Людмила Марковна первым делом увидела Диану, разогревающую мышцы у станка.
О том, что у девочки была непростая ночь, свидетельствовали только покрасневшие глаза и осунувшееся, если это в принципе возможно для балерины, личико.
- Ты и ты! – Людмила указывала на девушку и юношу. – В пару! – посмотрела на Диану, сообщила: - Сегодня твоим партнером будет вот этот юноша.
- Хорошо, - кивнула девушка.
После утренних занятий в танцклассе Диана, собрав сумку, заспешила в школу.
Первым уроком была обожаемая ею история.
- Сегодня мы послушаем прекрасный ответ от Дианы Малышкиной! – радостно провозгласил педагог, улыбнувшись девочке: - Прошу к доске.
- Я не готова, - Диана смотрела на стол, не в силах поднять глаза на педагога.
- Что-то случилось? – обеспокоился историк. – Ты неважно выглядишь.
- А её подружка бросила, - хихикнула одна из учениц. Девочка была одногодкой Дианы, а потому занималась двумя классами ниже в хореографическом училище. Но о том, что Ленку Халфину вчера забрал отец, уже знали все от мала до велика! Подобные известия разлетаются молниеносно, обрастая подробностями, зачастую выдуманными, как снежный ком, катящийся с горы.
Еще несколько секунд педагог внимательно смотрел на ученицу, в лице которой не дрогнул ни один мускул.
- Садись, - разрешил, - ответишь в следующий раз. – И вызвал к доске другого ученика.
***
После отъезда Леночки прошло три дня.
На занятиях в танцклассе и на уроках в школе Диана вела себя, как обычно.
Что происходило в стенах её комнаты – никто не знал.
Несколько раз соседки замирали у двери, прикладывали ушки к замочной скважине, пытаясь услышать что-то. Что именно? Да хотя бы рыдания! Но в комнате стояла гробовая тишина. Словно там никого не было. Но ведь девочки сами видели, как Диана вошла несколько минут назад! И никуда не выходила!
Устав торчать в полутёмном коридоре, ученицы расходились по своим комнатам, пожимая плечами. Удивляясь черствости и жестокосердию Дианы, которая даже не всплакнула после того, как её бросила, словно ненужную вещь, лучшая и единственная подруга.
***
Утром четвертого дня без Леночки, Диана, уже умывшись, надев купальник и шопенку, натянув поверх гетр разношенные сапоги, завязав на талии шерстяную тонкую кофточку, укладывала в пакет пуанты, в которые переобуется уже в танцклассе. Тёплая вязаная шапка и куртка лежали на кровати, приготовленные для одевания.
Дверь в комнату распахнулась.
Диана, занятая размышлениями над тем, что в пакете для пуантов прорвалась дыра, пыталась как-то её заделать, завязав узлом уголок.
