Багрово-золотистые лучи заката осветили лицо юноши, вооружённого луком и стрелами. Он выехал к ручью шагах в двадцати от меня. Это был другой охотник, не тот, что встретился мне ранее, и он уверенно сидел в седле. Серебристо-синие одежды мерцали подобно лунному камню, обрамляя стройную, но мощную фигуру, а глаза – тёмные глаза – были цепкими, как у сокола.
Я тихонько вздохнула.
В ту же секунду его взгляд метнулся в мою сторону. Я зажала рот ладонями, молясь, чтобы охотник отвернулся. Сердце отчаянно трепетало в груди. Вопреки моим мольбам, юноша одним ловким движением натянул тетиву и направил стрелу прямо в заросли, за которыми я скрывалась. Страх сдавил мне горло. Я попыталась отползти назад и врезалась спиной в дерево. Листья на ветвях задрожали.
Стрела со свистом понеслась ко мне.
«Не может быть, – мелькнуло в голове. – Не может…»
Меня пронзила боль, и я прикусила язык, чтобы не завопить. Во рту разлилась кровь. Я скосила глаза и увидела, что стрела попала в ствол дерева, но, к моему ужасу, содрала кусок кожи с левого плеча. Отведя взгляд, я попыталась подняться, но накидка была крепко пригвождена к стволу.
«Держись,– позвал мамин голос, и я ощутила её призрачное прикосновение.– Вы обе должны выжить во что бы то ни стало. Заботьтесь друг о друге, больше у вас никого нет».
Я стиснула накидку так, что побелели костяшки, и с третьей попытки, вся в слезах и в поту, вырвалась на свободу. Плечо пылало. Я думала, как остановить кровотечение, но вдруг зашуршали листья: это молодой охотник раздвинул их луком. Его лицо было жёстким, холодным и безразличным, как обычно у знати.
– Не трогай меня! – взвизгнула я и схватила камень с земли.
«Ударь его и беги,– подсказывал голос у меня в голове.– Ударь и беги!» Я кинулась к нему и замахнулась обеими руками, но он сдавил моё запястье стальной хваткой.
– Брось камень.
– Отпусти!
Его пальцы сжались ещё сильнее, и камень сам выпал из моих рук.
– Ч-что ты задумал? Убить меня? – спросила я слабым голосом и стиснула зубы, унимая дрожь.
– А стоит? – спросил он. Взгляд его был тёмным и непроницаемым.
Вновь послышался стук копыт. Не отводя глаз, юноша толкнул меня обратно в заросли и произнёс повелительным тоном:
– Если хочешь выжить, оставайся здесь и не двигайся.
Я села на землю, покрытую листьями, и смахнула слёзы. А когда тайком выглянула из укрытия, проверяя, не удастся ли потихоньку сбежать, увидела дворцового стражника.
– Принц Тэхён, – сказал стражник, – ван приказал всем вернуться.
Принц Тэхён, сын наложницы… Я слышала, как родители шептались о нём. Они говорили, что с ним жестоко обошлись, после чего и сам он стал жестоко относиться к другим.
– Ван убил с дюжину человек, пока вы охотились, – добавил стражник.
Юноша замер.
– Дюжину?
– Нарушителей границ выставили в ряд для «учебной стрельбы». На головы им положили фрукты в качестве мишени, и мы должны были в них целиться. – Он вздохнул и потёр виски. – Не промахнулись только я и ещё двое.
Принц Тэхён буркнул что-то себе под нос и уехал вместе со стражником. Я выждала несколько мучительных минут, а затем поднялась на ноги, обливаясь потом. Плечо разрывалось от боли, перед глазами плыло. Я покосилась на камень, который недавно держала в руках.
Как же я ненавидела трон и всё, что он собой воплощал!
Ван лишил меня всего, и его младший брат ничем не лучше. Он отнёсся к моей жизни с холодным безразличием, словно она вовсе ничего не значила.
