– Таблетки мне пришлось раздать самому. Ты пропустил самое главное. Я всё уже сделал. Хочешь-иди в раздевалку, чаю попей. Утром «сдачу» напишешь.
Молча развернувшись, я направился куда было сказано.
Раздевалка была комнатой средних размеров. По стенам были размещены шкафчики для сотрудников. Секциями, по четыре штуки. Каждый шкафчик был занят двумя людьми. Обычно это были однополые пары. В том смысле, что шкафчик использовался двумя мужчинами или двумя женщинами. Посередине стояли два стола вместе. По торцам столов-стулья. По длинным краям-лавочки. Когда я зашёл в раздевалку, как раз на одной из этих лавок сидели две санитарки средних лет и грызли семечки подсолнуха. На столе перед ними лежала газета с шелухой и, судя по её количеству, грызли они их уже давно, не меньше часа. Одна из них, очень приятной наружности, обратила на меня внимание:
– Ты что, новенький, как зовут? Я – Люся, она-Валя. Ты сейчас где был? На беседе у Полушкина? Заточки видел? Это сам Полушкин их и сделал, да сюда принёс. Ты на него внимания не обращай, он у нас главный дурак!
Санитарки залились хохотом, после чего эта самая Люся предложила:
– Будешь с нами семечки щёлкать?
– Нет, спасибо, я бы лучше чайку попил.
– А, ну как хочешь, чайник – там, бери его и грей на плитке.
Она говорила довольно быстро и с заметным южным акцентом. У входа в раздевалку стояло трюмо, на котором была электрическая плитка с уже водружённым на неё чайником. Даже налитым наполовину. Я быстро согрел кипяток и налил воду в стакан с чайным пакетиком.
– Ты когда медучилище закончил? В этом году? – Продолжала беседовать со мной Люся. – У меня дочка там тоже учится на последнем курсе, в следующем году заканчивает. Её Наташа зовут, Савенкова. Она многих знает, Андрея, например – Уланова. Надо будет спросить у неё о тебе…
Дальше, за чаем я узнал много всякой информации. И что её доча с каким-то Ромой встречается. И что этот самый Рома-самый классный парень в городе. И что-она сама родилась и выросла где-то совсем рядом с Украиной. И что она сама – «хохлушка», которая перехитрит кого угодно. И что у них там, «на Украине», самая вкусная черешня и яблоки. И что – нельзя давать в долг деньги Насте Алексеевой, она их никогда не отдаёт. Настя – дочка Главного и ей можно всё… Ну, остальное – в том же духе.
Однако, время шло и вторая санитарка, молчавшая всё это время, доев свои семечки, сказала, что пора уже ложиться спать. Она достала какую-то бумажку и водя по записям на ней пальцем сообщила: «По графику Гоша идёт спать на всю ночь, Люся с Михал Иванычем дежурят на коридоре в первую очередь, а она сама со мной – во вторую». Гоша это-санитар в нашей теперь смене, невысокий мужичок, всё это время находившийся один на коридоре.
Матрас, одеяло и подушку я взял в «мастерской». Довольно большой комнаты, расположенной в том же коридоре, где и кабинет врачей. Она была больше похожа на склад. Там стоял полуразвалившийся шкаф, куда и складировали инвентарь для отдыха. Бельё мне выдали из специального шкафа, хранилось оно про запас для больных, но использовалось, в основном, персоналом. Когда с кем-то из больных случался конфуз в постели (а это бывало) то бельё вынимали и производили замену. Для отдыха мне выделили кушетку в процедурном кабинете. Я заправил импровизированную койку и лёг около полуночи. В районе трёх меня разбудили. Я облегчённо понял, что поспать-таки удалось. Придя на коридор, я увидел там Валю, сидящую на диване и читающую какую-то газету. Валя была полной светловолосой женщиной с короткой стрижкой. Рядом с ней лежала связка из двух ключей от палат. Через какое-то время постучали и мы вместе направились к палате.
