Журнал «Юность» №06/2025 - страница 2

Сиззи незаметно подмешивал эту пыль в еду, предназначенную для Биби Босса. Работа в тюремной кухне способствовала делу. Сиззи держался незаметно, промышлял тогда, когда главный повар отворачивался. Он быстро, почти бесшумно высыпал микроскопические порции металлической стружки в тарелку, которая полагалась главному тюремному авторитету.

Шли недели. Сиззи понимал, что за один-два раза этот номер не сработает, – нужно накапливать в теле жертвы дозу, которая будет разрушать организм постепенно и неотвратимо. Каждый вечер Сиззи ждал, что придет новость: «Босс почувствовал резкую боль» или «У Босса что-то не так со здоровьем». Но смерть не торопилась. Ему оставалось лишь ждать и продолжать точить, точить, точить…

Однажды Сиззи решил, что его срок, возможно, кончится раньше, чем Биби Босс испытает первые симптомы отравления. Он намеренно начал провоцировать администрацию, чтобы получить дополнительное наказание. Сиззи вступил в конфликт с офицером, в каком-то смысле даже напал на него, зная, что это обернется продлением заключения. Ему хотелось во что бы то ни стало остаться в тюрьме подольше – увидеть, как Биби Босс постепенно утратит свою монолитную силу.

Сиззи словно утонул в собственном безумном плане. Вся его жизнь сузилась до одной цели: наблюдать агонию тюремного вожака, который владеет душами людей, будто какой-то жестокий бог древности.

«Я хочу смотреть, как железо прижжет его изнутри…» – повторял Сиззи беззвучными губами перед сном.

Рэт Панк тоже был среди тех, чье существование здесь текло под постоянным давлением. Его можно было увидеть у самой дальней стены в прогулочном дворе, где он почти всегда стоял в одиночестве, отводя глаза от остальных. Часто его толкали, иногда разбивали ему губу или нос, срывали с головы убогую бандану. Но он не пытался биться – лишь проходил мимо, как тень.

Все знали только, что прозвище Рэт Панк он получил за особую страсть к панк-року и за то, что когда-то донес на одного из сокамерников, – правда, никто не знал, правдивы ли эти слухи.

Рэт Панк случайно обнаружил, что Сиззи каждую ночь соскребает металл, пряча его в перчатку.

– Я знаю, что ты делаешь, – однажды прошептал Рэт Панк, когда Сиззи поздно вечером присел в углу двора.

– Никому не рассказывай, – ответил Сиззи, приподняв голову. Его глаза были бездонно убийственны. – Да и это не твое дело.

Их взгляды сошлись. Рэт Панк испугался, что Сиззи его убьет. Панк задумался о том, что, возможно, у Сиззи есть причина для такой безумной мести, и впервые в его душе промелькнула мысль: «А что, если помочь ему?»

В следующие дни Рэт Панк начал осторожно расспрашивать Сиззи: кто ему насолил, почему он так яростно хочет избавиться от Биби Босса? Сиззи не отвечал прямую – лишь коротко напоминал, что никто в этой тюрьме не заслуживает почестей за счет чужой боли. Их обоих держали в страхе, они оба жили под постоянным гнетом здешних порядков. И все же Сиззи не просил помощи: он был уверен, что может справиться сам.

Рэт Панк, понимая всю опасность, сначала проникся этой дерзкой идеей. Он даже мечтал, что смерть главного авторитета освободит всех обиженных заключенных от бесконечных вымогательств и издевок. Парочка ночных разговоров, и Рэт Панк почти решился: «Я прикрою тебе спину, если что; точи свою железную пыль спокойно».

Но сомнения росли. А вдруг Биби Босс не погибнет? Вдруг всплывут улики и Сиззи сдаст его, Рэт Панка, как соучастника? Или, что еще страшнее, Биби Босс каким-то образом выживет и тогда месть со стороны всей его армии будет невыносимо жестокой?